Паша  и  прочие  строчат  манифест.  Немец  с  дипломатом  разматывают перед выходом  из  трюма  канат.  Пошатываясь,  вылазят  нечистые. Когда последний выполз на палубу, дипломат и немец меняются местами – и нечистые опутаны.

Немец (сапожнику)

         Эй,

         ты!

         Ступай под присягу!

Сапожник (плохо разбираясь в событиях)

         Можно, я лучше прилягу?

Дипломат

         Я тебе прилягу —

         не встанешь сто лет!

         Господин поручик,

         наводите пистолет!

Француз

         Ага!

         Протрезвели!

         Вот так оно проще.

Некоторые нечистые (грустно)

         Попались, братцы,

         как куры во щи.

Австралиец

         Шапки долой!

         У кого там шапка?

Китаец и раджа (подталкивают попа, стоящего под рубкой, возглавляемой негусом)

         Читай же,

         читай, стоят не дыша пока.

Поп (по бумаге)

         Божьей милостью

         мы,

         царь изжаренных нечистыми кур

         и великий князь на оных же яйца,

         не сдирая ни с кого семь шкур, —

         шесть сдираем, седьмая оставляется, —

         объявляем нашим верноподданным:

         волоките всё —

         рыбу, сухари, морских свинят

         и чего найдется съестного прочего.

         Правительствующий сенат

         не замедлит

         разобраться в грудах добра,

         отобрать и нас попотчевать.

         Импровизированный сенат из паши и раджи.

         Слушаемся, ваше величество!

Паша (распоряжается)

(Австралийцу.)

         Вы – в каюты!

         (Австралийке.)

         Вы – в кладовые!

         (Общее.)

         Чтоб нечистый ничего дорогой не выел.