И все начинают строить

         даже не ковчег,

         а ковчежище.

         Во втором действии

         в ковчеге путешествует публика:

         тут тебе и самодержавие

         и демократическая республика,

         и наконец

         за борт,

         под меньшевистский вой,

         чистых сбросили вниз головой.

         В третьем действии показано,

         что рабочим

         ничего бояться не надо,

         даже чертей посреди ада.

         В четвертом —

         смейтесь гуще! —

         показываются райские кущи.

         В пятом действии разруха,

         разинув необъятный рот,

         крушит и жрет.

         Хоть мы работали и на голодное брюхо,

         но нами

         была побеждена разруха.

         В шестом действии —

         коммуна, —

         весь зал,

         пой во все глотки!

         Смотри во все глаза!

         Все готово?

         И ад?

         И рай?

         Из-за сцены.

         Г-о-т-о-в-о!

         Давай!

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

На  зареве  северного  сияния шар земной, упирающийся полюсом в лед пола. По всему  шару лестницами  перекрещиваются  канаты  широт и долгот. Между двух моржей,  подпирающих  мир, эскимос-охотник, уткнувшись пальцем в землю, орет другому, растянувшемуся перед ним у костра.

Охотник

         Эйе!

         Эйе!

Рыбак

         Горланит.

         Дела другого нет —

         пальцем землю тыркать.

Охотник

         Дырка!

Рыбак

         Где дырка?

Охотник

         Течет!

Рыбак

         Что течет?

Охотник

         Земля!

Рыбак (вскакивая, подбегая и засматривая под зажимающий палец)

         О-о-о-о!

         Дело нечистых рук.