Давай это позже обсудим.

– С удовольствием, если ты отдашь мне орудие Баэля, – брат Эйлвин стрельнул на меня взглядом, – я пришел за ней!

– Ну, конечно! Всем нужна она и душа, которую она у меня украла. И еще моего мужчину. Ах да, меня подняли в виде лича, вот собственно я и рассказала тебе последние новости, – издевательски заметила Элеонора.

– Слушай, прости, что тебя воскресили, после того как я родилась с твоей душой, но она теперь моя, и я не уводила у тебя Алека. Он сам так сказал. Так что не дави на жалость, не сработает.

Она фыркнула и отвернулась.

Брат Эйлвин хлопнул в ладоши:

– Брат Гудвин! Брат Эсмунд!

Из ниоткуда появились два монаха. В длинных коричневых рясах они выглядели, словно сбежали со средневековой выставки, у одного была короткая борода, а второй был в прыщах.

– А это точно монахи, смотри, – сказала я Алеку.

Они призраки или кто?

Личи, как Элеонора. Брат Эйлвин контролирует личей.

– Заберите орудие! – приказал им брат Эйлвин, и пошел в мою сторону, Алек выпрыгнул передо мной, преградив ему путь.

– Черта с два вы ее получите! – прорычал он.

– Стоять! – закричал Эйлвин, и вонзил кинжал в кожу Пии, ее глаза широко раскрылись от ужаса, она смотрела на Кристофа, который еле сдерживался, чтобы не превратить брата Эйлвина в фаршик из монаха, – Одно движение, и я отрежу ей голову. Ты, женщина, иди сюда.

– Как ты узнал, что я орудие? – спросила я и закрыла глаза, – Боже, поверить не могу, что сказала это предложение.

– А я могу, – сказала Элеонора.

Я набрала в легкие побольше воздуха и выпалила:

– Откуда ты узнал, что я орудие Баэля?

– Ты блестишь, – просто ответил он и немного подумав, добавил, – и я слышал, что лич одного из моих конкурентов, украл орудия, но позже они превратились в три человека. Ты очевидно, одна из тех людей. И если ты будешь на моей стороне, я без труда уничтожу остальных мастеров личей.

– Отличная мысль! Я полностью вас поддерживаю, а вы не могли бы сковать ее цепями? – потребовала Элеонора, но уже никто не обращал внимания на ее язвительные комментарии.

Уперев руки в бока, я посмотрела в глаза брату Эйлвину:

– Ты серьезно думаешь, что я позволю тебе меня использовать против других людей? Ты-чокнутый. Эй, вы!

Личи в рясах быстро схватили меня за руки и потянули вперед, мимо Кристофа.

Кора ...

Если я их вырублю, сможешь использовать меня против него?

Я не позволю тебе так рисковать собой.

Ага, я не позволю ему использовать меня против других людей. Особенно против Пии. Она милая. Мне она нравится. Элеонора действует мне на нервы, но будет неправильно мечтать, чтобы ее прибили или хотя бы на время похитили.

Да, неправильно, хотя я начинаю мечтать о том же. И мне Пия тоже нравится, но я не позволю тебе причинить себе вред. Сейчас он отвлечется. Когда это произойдет, ты побежишь в мою сторону.

Откуда ты знаешь, что он отвлечется?

Кристоф собирается напасть на него.

Я взглянула на Кристофа. Он был в бешенстве, но я не видела признаков того, что он собирается напасть на Эйлвина.

У меня есть план получше, и никому не придется рисковать.

Кора ...

– Хорошо, вот и я, – сказала я, подбегая к Пие, и оттолкнула монахов, – Отпустите ее.

– Очень рад, – ответил Эйлвин и отпустил Пию, подтолкнув ее в сторону Кристофа.

Меньше, чем через секунду, кинжал уже был у моего горла, он схватил меня за волосы и потащил к выходу, два монаха следовали за нами.

– Мы уходим.

О, да, это конечно, лучший план,съязвил Алек в бешенстве.

«Почему вы такие трусливые, маловеры?» Приготовься.