– Мы уходим.

О, да, это конечно, лучший план,съязвил Алек в бешенстве.

«Почему вы такие трусливые, маловеры?» Приготовься. Сейчас ты приведешь в действие орудие Баэля.

– Нет, – я резко остановилась, и завизжала, когда кинжал, вонзился в мою шею.

– Идем, женщина, – сказал брат Эйлвин и за волосы потянул меня вперед.

Итак, приступим. Готов?

Корасон!

Вместо того, чтобы наброситься на брата Эйлвина, как он того ожидал, я отступила назад, ослабив напряжение лезвия у моей шеи, этого было достаточно, чтобы повернуться лицом к моему несостоявшемуся похитителю. Я врезала ему между ног коленом и одновременно, воткнула палец в ближайший глаз, заставив его, скорчившись от боли упасть на пол.

Больше я ничего сделать не успела, потому что Алек отшвырнул меня, я сбила столик, врезалась в Элеонору и мы обе упали на Кристофа, он усадил меня в кресло, а сам побежал помогать Алеку. Брат Эйлвин перестал кричать, когда Алек поднял его за горло.

– А теперь, мастер личей, я расскажу тебе, что случается с теми, кто хотел использовать мою возлюбленную, – тон Алека был просто ужасен, я замерла, вспомнив, что я его уже слышала. Это был голос мужчины, возлюбленную которого убили на его глазах, голос мужчины, который убил женщину.

– Боже мой, ты мне спину сломала, – ныла Элеонора, когда я помогала ей встать, – серьезно, воровка парней, тебе стоит сесть на диету. Ауч. Ай как же больно.

Я осторожно усадила ее на диван и пошла помогать Алеку.

Монах с прыщами, внезапно закричал и повалил меня на пол.

– Навредишь ему, и я использую орудие против тебя, темный! – закричал он, одной рукой схватив меня за волосы, коленями он прижимал меня к полу.

– Хрена с два ты меня используешь! Я против! – прорычала я.

– Ты не можешь быть против. Ты орудие, – сказал брат Эйлвин, и его лицо покраснело от захвата Алека.

Прыщавый поднял меня и прикрылся от Алека как щитом.

– Да? Ну, тогда я сама себя использую!

Я ведь могу, да?

Нет.

Черт!

– Отлично, тогда я не буду сама себя использовать. Но и тебе не позволю использовать меня!

– Ты не можешь отказаться, – повторил брат Эйлвин, нормальный цвет лица вернулся к нему, так как Алек ослабил хватку, – ты орудие, сила течет от Баэля через тебя.

– Ну, может, я не позволю силе выйти из меня. Думал когда-нибудь об этом?

– Ой, да позволь ты уже ему использовать тебя, – сказала Элеонора, прикладывая руку на лоб, – у меня жутко болит голова и очень хочу домой. Я просто хочу домой.

– Домой? – переспросила я, – Ты же была мертва!

– Даже у мертвых есть дома, у меня был маленький коттедж, в седьмом часу потустороннего мира. Когда меня сюда вернули, вот-вот должны были зацвести розы. И раз уж Алек потерял рассудок, я вернусь в свой коттедж, к розам и к соседу Грегори, красавчику солдату.

– В преисподней у тебя был парень? И ты кричала, что я увела у тебя Алека? – ошеломленно спросила я.

– Грегори не парень, он, скорее, постоянный сексуальный партнер, – она взглянула на Алека, и вздохнула, – Он не так красив как Алек, но и не такой ублюдок.

– Лич! Молчи, когда мы говорим! – надменным тоном сказал брат Эйлвин.

– О, нет, зря вы так... – пробормотала Пия.

К тому времени как Элеонора закончила устраивать разнос брату Эйлвину, все уже были взвинчены до предела.

– Итак, мы отвлеклись, вернемся к тому, что я не позволю силе Баэля выйти из меня, поэтому можете отстать от нас.

Но, Эйлвин, совсем не расстроился. Пожал плечами, поправил воротник на рубашке и сказал:

– Ты уничтожишь себя, если попытаешься это сделать.