— Правильно, хотя начали они их искать еще в девятнадцатом, — поправил девочку Степан. — А в двадцатом просто стали заниматься этим особенно активно. У уральских волшебников даже была теория, что магических мест на земле должно быть пять и что в каждом из них особенно сильно проявляется магия какой-то одной стихии. Но они ошиблись, потому что больше ни одной области, где мы можем колдовать, на земном шаре нет.

Пятеро детей быстро переглянулись, и Юрий мог поклясться, что каждый из них сейчас видит себя первооткрывателем, нашедшим недостающее пятое магическое место. Сафронов, по всей видимости, тоже так думал: он чуть заметно улыбнулся и отошел к одному из свободных стульев.

— Сейчас немного отдохните, а потом у вас будет первое практическое занятие с госпожой Октябриной, — сказал он, усаживаясь и удовлетворенно вздыхая. Водная волшебница, до этого сидевшая в спокойной и расслабленной позе, положив ногу на ногу, тут же вскочила и с серьезным видом вышла в центр класса, на ходу доставая из висящей на плече сумочки небольшую прозрачную склянку.

— Так, уважаемые, — произнесла она строгим голосом. — Господин Сафронов показал вам, как волшебники могут превращать одну вещь в другую, но, как вы помните, эти превращения — не вечны, и рано или поздно любой предмет возвращается в свой первоначальный вид. Однако же так бывает не всегда. Есть вещества, с которыми маги могут по-настоящему делать все, что хотят — это те вещества, которые дают нам силу. Да, это то, что мы называем стихиями. Моя стихия — вода, и сейчас вы в этом убедитесь!

Она открыла флакон и резко перевернула его, но выплеснувшаяся из него вода, вопреки всеобщему ожиданию, не пролилась на пол, а зависла в воздухе огромным дрожащим, как студень, шаром. Этот шар медленно поплыл по классу, приблизившись к каждому ученику, словно давая им всем как следует себя рассмотреть, потом вытянулся в длинную прозрачную "колбаску", и, наконец, рассыпался на множество крошечных шариков, которые стали то выстраиваться друг за другом, образуя "бусы", то складываться в другие красивые фигурки. Затем Яснова снова собрала всю воду в один шар, и на его поверхности вдруг засверкали ледяные узоры в виде звезд — сначала тонкие и едва заметные, они быстро покрыли весь шар, и он покатился по столу Михаила тяжелым куском льда.

— Потрогайте его, убедитесь, что он полностью замерз, — подмигнула учительница изумленным детям, и те, уже без всякой боязни, стали гладить ледяной шар пальцами. А потом он снова взлетел в воздух, подальше от учеников, ярко заблестел на свету, и по его бокам покатились капли — лед таял, вновь превращаясь в воду, которая почти сразу после этого вдруг начала булькать и бурно кипеть. Алла снова вскрикнула — не то испуганно, не то восхищенно. А от водного шара уже вовсю валил пар, и сам он все быстрее уменьшался в размерах. Прошло еще несколько секунд, и в воздухе осталось лишь легкое белое облачко, которое тоже вскоре развеялось без следа. В классе наступила еще более мертвая тишина, чем после лекции Степана. Не только дети, но и учителя видели такое мастерское управление водой в первый раз: даже Златов, выросший в водной общине, вынужден был признать, что еще ни разу на его памяти магам его стихии не удавалось так ловко, не пролив ни капли, проделать с водой подобные манипуляции. Но удивило его не только мастерство Октябрины. Так же впервые в жизни молодой человек поймал себя на том, что не завидует волшебнице, способной на то, чего сам он никогда не сможет. Он не злился ни на Яснову, ни на собственное бессилие — нет, он ощущал только гордость за то, что волшебница из его общины показала такой класс в магии!

— Ну что? — спросила у детей водная чародейка. — Хотите попробовать все это повторить?

— Да!!! — хором выдохнули пять высоких голосов.