А еще он вчера разговаривал с почтенной Фаиной… И не побоялся усесться на ее стол! И ему ничего за это не было — главная водная волшебница не стала делать молодому нахалу никаких замечаний, признав тем самым его право вести себя не так, как другие ее подчиненные! Эта мысль сразу заслонила собой воспоминания о ссоре с Лилит, и Юрий как будто даже почувствовал себя лучше. А еще через минуту, вспомнив, чем закончился его разговор с Фаиной и посмотрев на часы, он кувырком скатился с кровати и заметался по комнате в поисках одежды. Вот-вот позвонит Альбина, и ее ни в коем случае нельзя упускать — если провал с Лилит ему еще могут простить, то эта невероятно сильная волшебница непременно должна стать его единомышленницей!

Она действительно позвонила и согласилась на двадцатиминутный разговор с Юрием в скверике у больницы. Учитывая ее недоверчивый характер и почти полное отсутствие свободного времени, это было очень даже неплохое достижение. И хотя Златов довольно смутно представлял себе, как ему удастся уложиться в двадцать минут, описывая целый волшебный мир, к больнице он приехал с твердой уверенностью, что сделает все, как надо, и не повторит своей вчерашней ошибки.

Возле входа в больницу развевалось сразу два флага — трехцветный российский и белый с гербом Петербурга. Повертев головой, Юрий заметил флаги и на других домах, некоторое время поудивлялся, откуда они там взялись, а потом вдруг сообразил: наступил День Города, его трехсотлетний юбилей, которого он так ждал вместе со всеми остальными петербуржцами! Впору было изумляться собственному склерозу, но сделать этого Златову не дала подошедшая к больнице Альбина.

Они сели на ту же самую скамейку напротив входа в больницу. Казалось, оба не знают, с чего начать разговор. Юрий мельком скользнул взглядом по ауре Альбины и с удовлетворением отметил, что она стала еще более яркой и что на ее белоснежном фоне проступили тонкие золотистые прожилки.

— Вы каким-нибудь творчеством занимаетесь? — вырвалось у него.

— Да, — чуть удивленно ответила девушка. — Рисую и фотографирую. И как вы это узнали?

— Это одна из немногих вещей, которые я могу, — улыбнулся Юрий.

— А другие волшебники, значит, могут гораздо больше?

— Разумеется. Хотя у магии тоже есть предел.

Альбина задумчиво покачала головой:

— Извините, Юрий, но всего этого просто не может быть.

Златов не выдержал и рассмеялся:

— Как же не может? Ведь я сам — сын волшебников. И вы тоже — одна из нас!

— Это просто слова. Докажите!

— Да пожалуйста! Доказательство — то, что вы сделали для своего отца.

— Но я ничего особенного для него не делала! Я только хотела…

— Вот именно. Вы хотели, чтобы он был здоров во что бы то не стало, чтобы он дожил до пенсии и успел вырастить внуков. И ради этого были готовы пойти на все, что угодно, не думая о себе.

— Но это же естественное желание! Если бы все, кто любит своих родных, были, как вы говорите, волшебниками…

Юрий даже присвистнул:

— Нет, Альбина, вы определенно удивительный человек! Вы всерьез думаете, что все люди искренне любят своих родственников? А тем более родителей?

— Ну, не все, конечно, но обычно…

— Да, разумеется, — хмыкнул молодой человек. — Обычно мы их любим. Вот только когда им нужна наша помощь, почему-то начинаем вспоминать, как они в детстве ставили нас в угол, а потом не давали встречаться с соседской девочкой и дружить с какой-нибудь подозрительной компанией, и все время ворчали, что мы не оправдываем их надежд и что ничего хорошего из нас не выйдет! А если у наших родственников еще и квартирка отдельная имеется или мы после них можем какое-нибудь наследство получить!.