Изменить размер шрифта - +
Кей протянула непослушные пальцы к его поясу и, когда он схватил ее за руки, не давая расстегнуть ремень, испытала страшное потрясение.

— Нет, Кей.

— Нет? — едва слышно прошептала она.

Митчелл застонал, и этот звук, казалось, вырвался у него из души.

— Не смотри так, — хриплым голосом взмолился он. — Неужели ты думаешь, я не хочу этого? Черт! Я схожу с ума каждый раз, когда мы вместе, но я не хочу, чтобы это произошло так. Тот мужлан, за которого ты вышла замуж! Мне стоило лишь однажды прикоснуться к тебе, чтобы понять: он не смог разбудить в тебе женщину. Ты реагировала, как девственница — колеблющаяся, ошеломленная собственными ощущениями…

— Митчелл, у меня двое детей. — Кей побледнела, затем лицо ей залила яркая краска. Она резко поднялась в постели. Никогда в жизни ей не приходилось испытывать подобного унижения. — Я не девственница.

— В физическом смысле, — Митчелл смотрел, как она непослушными пальцами торопливо нащупывает пуговицы на блузке. — Кей, когда мы будем заниматься любовью — а мы обязательно будем, — это явится решением твоего разума, а не тела. Ты будешь точно знать, что делаешь.

— Как цивилизованно! — Она попыталась ответить ему насмешкой, но попытка не удалась.

— Пусть так, — холодно и сдержанно согласился Митчелл. — Но у тебя не будет сожалений из-за того, что тебя захватили эмоции, или любопытство, или что-нибудь еще. Это будет твой первый раз — во всем, что важно. Так будет, — добавил он, когда Кей снова запротестовала, — и ты примешь сознательное решение. Как взрослая женщина, ты позволишь мне любить тебя.

Последние слова заставили ее поднять на Митчелла глаза. Так он говорит о сексе или о любви?..

— А если я не приму такого решения? — коротко спросила она.

— Примешь, — уверенно ответил он, и в этот момент она почувствовала, что ненавидит его. — Ты придешь ко мне по своей воле, и я превращу тебя в женщину, которой ты должна быть. Это судьба, рок.

— Это фантазии. — Кей удивлялась, откуда у нее берутся силы возражать ему: можно подумать, будто ее сердце не истекает кровью.

— Все еще споришь, — мягко заметил Митчелл.

Его взгляд остановился на ее волосах, и обманчивое спокойствие покинуло Кей. Ее терпение лопнуло.

— Не смей говорить о моих волосах, или, помоги мне бог, я поколочу тебя! И не окажешь ли мне любезность, удалившись из моей комнаты? Когда я была ребенком, мне говорили, что, если в чьем-либо доме находится гость, это не дает права хозяину мучить его своими посещениями.

Митчелл проигнорировал этот оскорбительный намек, но на мгновенье прищурил глаза, и она поняла, что ее выпад ему не понравился.

— Спокойной ночи, Кей, — Он направился к двери, и она сердито подумала, что в высокой стройной фигуре не чувствуется ни малейшего напряжения, в то время как у нее внутри все горит. — Пусть твои сны будут наполнены мною, — выпустил парфянскую стрелу Митчелл.

Кей в ярости посмотрела на него.

— Это весьма маловероятно, — холодно солгала она.

— Ox! — Он притворно поморщился и, переступая порог, в последний раз посмотрел на Кей, которая, разгоряченная и взъерошенная, беспомощно сидела на кровати. — Не забудь, что завтра мы лепим снеговика. Я хочу, чтобы ты проснулась рано и в хорошем настроении, иначе мне придется вынести тебя на руках.

Она все еще тщетно выискивала язвительный ответ, когда Митчелл закрыл за собой дверь.

 

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

 

Второй день Рождества порадовал их кристально-прозрачным воздухом и холодными искристыми лучами солнца, превратившими толстый снежный покров в сверкающий белый ковер, который привел близнецов в полный восторг.

Быстрый переход