В гостиной было темно, но из-под прикрытой кухонной двери сочился яркий свет.

И не подумав постучать, Шарлотта резким движением раскрыла дверь и остолбенела от представшей ее глазам картины.

Посреди кухни стояла старая раскладушка, именно та, которую Шарлотта рассчитывала со дня на день снести в приют для бездомных. Поверх раскладушки был расстелен мужской пиджак, а на нем… на нем, свесив ботинки, храпел профессор Феррэл. Рядом на столе был включен магнитофон, из которого надрывался от любовной тоски Элвис. Миранды в кухне не оказалось.

— Только этого нам недоставало! — возмутилась Шарлотта и принялась будить профессора. — Проснитесь, сэр, немедленно вставайте. Вы не можете провести ночь в нашей квартире.

Она трясла его что есть мочи и, лишь наклонившись к его лицу, убедиться, что он жив, ощутила густой запах бренди.

— Моя жизнь кончена, — неожиданно заговорил сквозь сон Феррэл. — Все меня ненавидят, а сильнее всех она. Она считает меня кретином. Слышишь Миранда? Может, она права? — Окончив монолог, профессор повернулся на другой бок и снова захрапел.

О ком он говорил сейчас? Кто это «она»? Шарлотта уже забыла о своем первоначальном намерении прогнать Феррэла и, сев на краешек раскладушки, оперлась локтем на его ногу.

За неделю работы на профессора она вывела закономерность: узнав Феррэла, женщины влюбляются в него до одурения, а узнав еще лучше, начинают ненавидеть. Никакой, даже самой некрасивой девушке не хочется признавать, что она была одной из многих, о ком никогда не будет страдать Рональд Феррэл. Эту ненависть в отместку за равнодушие и боялась однажды увидеть Шарлотта в глазах Миранды.

Шарлотта была не столь любопытна, как ее компаньонка, и тем не менее отчаянное желание выяснить, почему профессор спит на их кухне и куда, собственно, девалась Миранда, возобладало над природной тактичностью.

Она принесла из гостиной подушку и плед и укрыла Феррэла. Еще она стянула с него ботинки. Чтобы он не испачкал раскладушку, разумеется. Элвису тоже пришлось на время умолкнуть. Шарлотта и не думала заботиться об удобстве профессора. Но ведь он был их гостем. Пусть и против воли Шарлотты.

В комнате Миранды горел свет. Шарлотта застала ее за просмотром музыкального канала. Миранда в ночной рубашке полулежала на кровати и что-то неспешно писала.

— Миранда, — строго спросила Шарлотта, — что он делает на нашей кухне?

— Думаю, видит десятый сон. По крайней мере, когда я выключала свет, он к этому стремительно продвигался.

— Я не спрашиваю тебя, спит или говорит по телефону. Почему ты позволила ему остаться?

— Миранда, не будь ханжой, разве ты не видишь, как он напился?

— Как ты могла такое допустить? Разве вы были не вместе?

— Мы с ребятами так весело провели время в ресторане, потом я сделала вид, что мне не хватает денег на такси. Он был так мил, что согласился меня подвезти. А когда мы поднялись домой, я оставила его в кухне. Сначала мы говорили с тобой, потом я переодевалась. А когда вернулась к нему, он уже напился. Представляешь, выпил всю бутылку бренди, которая стояла в шкафу!

— Неслыханно. Я не верю, что это происходит со мной. А вызвать для него такси ты не догадалась?

— Он совершенно ослаб и не мог идти. Он уснул сидя за столом. Ну, я и притащила раскладушку.

Оправдываясь, Миранда выглядела как девчонка, которую мамаша застукала с парнем. Но вдруг, взглянув на суровое лицо подруги, запротестовала:

— Чем ты недовольна, Шарлотта? Ведь это мне испортили вечер. Если бы я знала, что он так напьется, ни за что бы не привела его к нам.

— На что ты рассчитывала, Миранда? Ты проведешь с ним ночь, а наутро он сделает тебе предложение? Это глупо, ты и сама это понимаешь.