Уэйборн поднял стакан. Это было не очень уверенное, но вполне распознаваемое приветствие.

— Мерседес, я всегда говорил, что ты очень смышленая! Видишь, Северн, она на высоте, куда ни посмотри. Ты знаешь, что она сказала мне наверху? — Он отхлебнул спиртного. Над краем стакана была видна его кривая усмешка. — Она сказала мне, что знает, что я виновен в смерти ее родителей.

Мерседес почувствовала ни себе взгляд Колина. Она повернулась к нему. Было невозможно объяснить ему, что она согласилась с его подозрениями задолго до того, как к ней вдруг вернулась память о той ночи. Она так отчаянно хотела, чтобы Колин ее понял, что едва слышала, что там говорил ее дядя.

— Маркус, ты представляешь себе? — продолжал он. — Все эти годы я платил тебе за то, чтобы ты хранил секрет, а она каким-то образом дошла до всего совершенно самостоятельно!

Мерседес мгновенно обернулась к Северну:

— Так вы знали? — Сама эта мысль вызвала в ней отвращение, и это ярко проступило на ее лице. — Вы все знали и ничего не предпринимали?

— Как сказать, ничего! — заметил Уэйборн. — Если ты имеешь в виду, что он не заявил властям, то да — он этого не сделал. Сколько это продолжалось, Северн? Восемь лет? Девять? Сколько лет ты жил, запустив руку в мой карман и выгребая оттуда все?

Северн и глазом не моргнул.

— С тех пор как Джорджия родила двойню, — сказал он.

— А-ах да. Моих наследников. Конечно, мы не могли быть уверены, что это будут мальчики. Мы даже не знали, что их будет двое. Я, кажется, в тот вечер отмечал это счастливое событие шампанским, когда ты почувствовал себя обязанным порадовать меня, сообщив мне, что я рогоносец. Я заслуживаю того, чтобы знать об этом, — так, кажется, сказал ты.

— Вы действительно заслуживали этого, — сказал Северн.

Для Мерседес эти слова были как удар грома. Так, значит, это Северн настроил графа против жены? Ясно, что он мог сделать это по одной-единственной причине.

— Неужели вы уже тогда мечтали об Уэйборн-Парке? — спросила она.

— Он хотел его всегда, — заметил Уэйборн. Северн сухо рассмеялся.

— В этом мы с вами очень сходимся, не так ли, Уоллас? Вы хотели его до такой степени, что пошли на убийство. Я же просто солгал. — Он посмотрел на Мерседес. — Думаю, в ту ночь я посеял зерно сомнения, — сказал он ей. — Но ваш дядюшка слишком легко поверил в то, что его жена нашла себе любовника. Он уже и тогда редко бывал в Уэйборн-Парке. Мне было совсем нетрудно убедить его, что Джорджия искала удовольствия на стороне. Праздник был испорчен. Не помню, чтобы я когда-нибудь еще видел его таким несчастным и сентиментальным. Он едва понимал, что делал и говорил. На следующее утро он совершенно не помнил, что рассказал мне о разбойном нападении на дороге к Лондону и о том, какое он принял в этом участие.

Шотландское виски приятно согрело пустой желудок Уэйборна.

— Но тебе не понадобилось много времени, чтобы напомнить мне об этом. — Он плеснул себе в стакан еще на один палец и объяснил Мерседес:

— Отец у Маркуса не такой щедрый, как ему хотелось бы. Он пришел ко мне, когда его долги превысили жалованье, которое ему полагалось. И с тех пор я все время платил ему.

Мерседес вздрогнула от плачущих ноток в голосе дяди. Неужели он действительно хочет, чтобы она поверила ему и пожалела его за то, как бесчестно с ним обошлись? Она чувствовала, что ей противно даже находиться в одной с ним комнате.

— Ну хватит, все уже сыты нашими рассказами, — сказал Северн, видя реакцию Мерседес.