— Да их в первую очередь вместе с москалями вешать надо! — выкрикнул кто-то из задних рядов, но Коломиец глянул строго и продолжил зачитывать с мятого листка бумаги:

— К вопросу вывезенных семейств в Сибирь организовать ответные акции: расстреливать русских из районной администрации. Всех партийцев, комсомольцев, невзирая на их национальность. Выгнать из сел учителей, врачей разного рода из числа тех, кто был прислан с востока. Украинцев выслать после предупреждения, чтобы убрались в течение 48 часов. Не послушают — расстреливать. И главное, братья! Не допустить, чтобы на места вывезенных в Сибирь семей осели москали, а если осядут, то жечь хаты, а москалей расстреливать. Подрывать курьерские поезда…

— Майор госбезопасности Горюнов, — протянул широченную ладонь широкоплечий мужчина с мощным лысым черепом.

— Вы начальник районного управления? — спросил его, пожимая руку, начальник уголовного розыска. — Я — капитан Бондаренко.

— Да, и не надо так громко, — тихим басом попросил Горюнов. — Давайте к окошку отойдем, и вы мне все расскажете.

— Ну, хорошо. — Бондаренко сдвинул на затылок кепку, поправил наган под пиджаком и, задумчиво глядя в пол, стал рассказывать.

Квартира, в которой сегодня утром нашли убитым сотрудника НКВД, располагалась на втором этаже двухэтажного дома. Обычная коридорная система с общей кухней. Обстановка в комнате не столько бедная, сколько говорившая о том, что хозяйка квартиры не барахольщица. Большой комод с кружевными салфеточками у одной стены. Ближе к окну кровать с блестящими шарами на спинках. Стол с четырьмя дорогими стульями, этажерка с книгами. Ближе к двери платяной шкаф. Коврики на полу у входа собраны в кучу. Судя по обведенным мелом силуэтам, коврики во время схватки сдвинули ногами.

Кроме погибшей хозяйки квартиры Ирины Кириенко здесь еще нашли тело капитана госбезопасности Ковтуна, и этот факт заставил приехать на место преступления лично начальника районного управления НКВД. Тела уже увезли в морг, следователь свою работу закончил. Но майора Горюнова сейчас интересовала не суть протокола осмотра места происшествия. Его интересовало мнение опытного оперативника уголовного розыска. А самым опытным в районе, как доложили Горюнову, был как раз начальник угро капитан Бондаренко.

— Судя по положению тел и разбросанным некоторым вещам, — рассказывал Бондаренко, — напали на них неожиданно. Простите за детали, ваш сотрудник только-только вылез из постели Кириенко и успел надеть лишь брюки. Она в исподней рубахе, юбке и накинутом на плечи платке накрывала на стол. Вон, видите, остатки нетронутого завтрака разбросаны. Водка еще с вечера, выдохлась. Выпили они с женщиной прилично, думаю, у вашего сотрудника…

— Да перестаньте вы все время талдычить «вашего сотрудника, вашего сотрудника», — еле сдерживая раздражение, сделал замечание Горюнов. — Такое ощущение, что вы меня пытаетесь укорить моральным разложением моих офицеров.

— И в мыслях не было, — спокойно выдержал вспышку гнева Бондаренко. — Просто мне как-то надо называть погибшего человека. Давайте я буду называть его по фамилии.

— Хорошо, — кивнул Горюнов и нахмурился. — Простите, капитан, что вспылил. Думаю, и вы не смогли бы вести себя спокойно, если бы пришлось находиться на месте убийства одного из ваших сотрудников. Продолжайте дальше.

— Кириенко сама открыла дверь убийце. Или он сказал что-то такое, чем внушил ей доверие, или она его знала лично.