Весело перемигивалась телеметрия, показывая готовность капсулы к работе – но, несмотря на закрытую и блокированную в рабочем режиме дверь, экраны были пусты, не определяя в коконе путешественника. Эта стандартная люксовая камера для путешествий в новые миры была основательно и с толком подключена ко второму кокону. Незнакомой мне конструкции – ничего подобного я в Тракау не видел. Это было похоже на огромную стеклянную колбу, в которой виднелись лишь шланги нейрошунтов и удивительно тонкие сервоприводы – аналог экзоскелета.

Осторожно заглянув за ширму, ко мне подошла Ребекка. И наткнулась на мой недоуменный взгляд – то, как осторожно она появилась, выглядело достаточно забавным.

– Считается очень плохим тоном наблюдать за путешественниками, когда они в коконах или капсулах, – пояснила графиня, прикрывая за собой ширму.

Ученый в этот момент выдал длинную тираду, смысл которой я понял без перевода – время поджимало. Оборвав его, Ребекка обернулась ко мне.

– Вот этот кокон, – она показала на огромную колбу, – нового поколения, еще тестируется. В нем используются кислородосодержащие перфторуглероды, обеспечивающие полную жидкостная вентиляцию.

– Как? – словно европеец, не понявший фразу на русском, переспросил я.

– Принцип тот же, что и в коконе. Подключение к блоку нейрошунта, движение в экзоскелете – здесь он совершенно иного уровня. И вместо кислородной маски и нейтрального раствора жидкость, пригодная для дыхания.

– А… – недоуменно протянул я, оглядывая колбу. – Жидкость?

– Да, жидкость. Ты не передумал? – спросила Ребекка.

– Прошу тебя, не делай так больше, – постаравшись, чтобы в голосе прозвенел металл, вернул я ей утренний должок. Прикрыв глаза, Ребекка кивнула, признавая неуместность вопроса. Сделано это было искренне – я хорошо прочувствовал.

– Колба подключена к кокону, где находится блок… Юлии. Они соединены параллельно, поэтому, если все получится, ты сможешь проникнуть в слепок ее сознания. Конечно, в том случае, если такое возможно. Мсье Жерар утверждает, что это реально, потому как он совсем недавно проводил подобные эксперименты.

Я, стоящая рядом Адель и сама Ребекка глянули на ученого. Встопорщив усы, тот бросил пару коротких фраз.

– Не говорит на ком. Но, видимо, не на людях, – с неудовольствием пояснила графиня. – Итак, первый риск заключается в том, что кроме полутора десятков смертников через жидкостную колбу в новые миры еще никто не путешествовал.

– Смертников? – счел я нужным уточнить.

– Все выжили, – пояснила Ребекка и быстро обернулась к ученому, задав уточняющий вопрос на французском. Мсье Жерар активно закивал, уверяя, что ни один из участников не пострадал.

– Колба испробована. Опасности непосредственно в жидкостном дыхании нет – эту технологию уже давно используют в обороне и разведке как американцы, так и русские.

Когда Ребекка произнесла «американцы» и «русские», я почувствовал, что нахожусь не в своем мире – в европейском. Слева от которого американцы, справа русские – все вроде бы свои, из западноевропейской цивилизации, но одновременно чужие для европейцев.

– Жидкостная вентиляция хорошо подходит для использования в высокотехнологичных армиях для летчиков и подводников, но пока больше применяется в пытках.