|
Ничего личного, понимаете? Ни-че-го. Георгий… Н-да. И Дымов – тоже не лучше. Эх… Вы психолог, Сан Сеич? – К сожалению, нет. Я всего лишь детский психиатр. – Почему вы живы, Сан Сеич? – Видимо, я еще молодой, – невесело усмехнулся врач. – Один раз я видел мальчика… лет четырнадцати-пятнадцати, – сказал Георгий. – Давно. Под Тверью, в Кашине. Но человека старше тридцати не встречал ни разу. А я довольно много ездил по стране. Удивительная картина, доктор. Выжили только молодые и сильные. Но вот что с ними стало… – Я знаю, – кивнул Сан Сеич. – Плохо с ними. – Не то слово… Как вы набрали… – Георгий показал глазами на объездчиков, – этих своих ковбоев? – Им тоже не нашлось места в новом мире. – Заметно, – согласился Георгий. – Хорошие ребята. Вы простите меня, а? Я не хотел вам доставить неприятностей, мужики, честное слово. Это у меня условный рефлекс такой выработался. Жить очень хочется. – Да ладно, – ответил за всех Костя. – Что ж мы, не понимаем? – Значит, Георгий Дымов… Нет, доктор, увольте. Не мое это имя. – Ваше, ваше. – Откуда вы меня знаете? – Видел по телевизору. – Колесо мне продырявил, – ласково сказал Большой, с умилением глядя на Георгия. – Заткнись! – Костя пнул Большого коленом в зад. Ему пришлось для этого основательно задрать ногу. – Мог бы и голову, – огрызнулся Георгий. – Так что там про телевизор, а, Сан Сеич? – Мне бы хотелось, чтобы вы сами вспомнили. Так будет лучше. Рискнете? Не беспокойтесь, мальчики все через это прошли, и, как видите, никто не жалуется. – Гипноз? – поморщился Георгий. – А что… нормально. Слушайте, почему я вам так верю? – Потому что я здесь и я живой, – улыбнулся Сан Сеич. – Потому что со мной нормальные ребята. Такие же, как вы. Георгий крепко сжал кулаки. По лицу его пробежала короткая судорога. – Не такие же, – тихо произнес он. – Я научился быть жестоким. А они, похоже, нет. * * * Судя по всему, ранчо Сан Сеича было в прошлой жизни частным фермерским хозяйством, отлично приспособленным к автономной жизни вдали от цивилизации. Здесь имелся прекрасно оборудованный коровник, несколько загонов для мелкой скотины, конюшня и вдоволь крестьянской утвари. Вода шла из артезианской скважины, дизельная подстанция обеспечивала ток. Это был сущий оазис в сердце вымершей земли. – Сколько вы тут уже? – спросил Гош у Цыгана. Его звали Гош. Он сам придумал себе это имя, когда был еще совсем мальчишкой. – С прошлой осени, – ответил Цыган. Струйки молока со звоном били из-под его умелых рук в оцинкованное ведро. – Блестяще ты это делаешь, – сказал Гош. – Профессионально. – Захочешь – научу. Такса десять баксов. Ты спрашивай, если что, не стесняйся. Никаких проблем. Я сам здесь столько всего узнал… – Откуда ты пришел? – Понятия не имею. |
