Паривший посередине куб сопротивлялся всем попыткам механодендритов Тегаса просканировать его поверхность. Синие искры мощного электромагнитного поля образовывали вокруг него непостоянное сияние, не дающее взаимодействовать с чем-либо крупнее молекулы воздуха. Квестор различил могильных пауков, суетящихся на нижних помостах, и силуэты каноптековых призраков, крутящихся поблизости от мониторинговых площадок. И те и другие иногда останавливались и что-то настраивали на панелях управления, в связи с чем магос предположил, что они регулируют потоки энергии, идущие в куб и от него.

— Никакой охраны, — тихим голосом заметила одна из женщин. — Это может оказаться ловушкой.

— Верно, — согласилась Даная. — Пандора права. Такое место должно кишеть ксеносами.

— Они не здесь, — сказала Мирия. — Они отослали свои армии.

— Куда? — поинтересовалась та, которую называли Пандорой. Но едва вопрос слетел с губ, как она сама обо всем догадалась.

Когда они только прибыли сюда, Тегас уловил меметические приказы немесора, плавающие у границ коммуникационной матрицы некронов. Согласно им, каждая активная боевая единица была отправлена на штурм Святилища-101, что являлось, по сути, крупным военным эксцессом. Это крайне заинтересовало Тегаса, так как подобная реакция очень напоминала проявление человеком негодования или высокомерия. Похоже, некроны не были столь безэмоциональны, какими казались на первый взгляд.

Квестор отметил у себя в памяти эту концепцию, чтобы обдумать позднее, и вновь обратил свой взор на реактор. На куб. Тегас не мог сопротивляться желанию попробовать еще раз направить на него все доступные ему оптические приборы и сенсорные модули, поскольку за внешней оболочкой скрывался источник энергии столь же фундаментального и фатального характера, как силы мироздания, — пойманная сингулярность. Тегас слышал, как женщины вслух высказывают предположения о природе ядра, и на одну наносекунду он решил попробовать объяснить им этот феномен, но потом вспомнил, что они просто солдаты, и их ограниченный ум, каким бы тактически гибким он ни был, попросту не смог бы оценить фантастическую установку перед ними.

Магос не удивился, когда его зонды снова вернулись с противоречивыми и бессмысленными показаниями. Сингулярность являла собой природную силу столь необычную, что известные человечеству физические законы были к ней попросту неприменимы. И тот факт, что некронтир сумели обуздать ее, представлялся невероятным; хотя, если предположить, что они появились миллионы лет назад, в ту эру, что наполовину стерлась из расовой памяти и изобиловала мифами, все выглядело вполне возможным. Ксеносы демонстрировали понимание управляемого пространственного искажения, межмерного перемещения, телепортации, квантовой гравитации… Квестор многое бы отдал, чтобы залезть в голову одному из их ученых, если бы была такая возможность.

Сингулярностью называлась искусственно созданная точка пространства-времени, сокрытая некоей формой экзотичной материи, которая образует ее горизонт событий. Энергия, составляющая разницу между данной плоскостью реальности и той, в которой сингулярность существует в виде орбиобразия, выкачивалась и затем самовоспроизводилась, изливая колоссальные объемы радиации внутрь оболочки, — по крайней мере, так гласила теория. Наука, стоявшая за сотворением подобного реактора, ошеломляла. Глядя на объект, Тегас снова испытал голод. Каким-то образом некроны создали эту точку и поставили не только питать измененные многомерные пространства Обсидиановой Луны, но и поддерживать в активном состоянии дольменные врата. Он не хотел даже думать, что произойдет, когда некроны завершат ремонт портала и откроют его. День, год, столетие — сколько бы времени у них ни ушло, в итоге Империум ждут страшные потрясения.

Неожиданно для себя Тегас осознал, что к нему обращаются, и, сделав над собой усилие, он повернулся на звук.