Между металлической оградой и стеклянными витринами медленно проталкивалась длинная очередь. Каждый брал себе с полок какую-нибудь тарелку, бутылочку и бумажный стаканчик.

Момо удивлялась. Здесь любой брал то, что хотел! Она не видела никого, кто следил бы за ними или хотя бы требовал деньги. Может, здесь раздавали еду бесплатно? По крайней мере, тогда такое скопление народа было бы объяснимо.

Только спустя какое-то время Момо удалось обнаружить Нино. Он сидел в самом конце двигающейся очереди за кассой, заслоненный стоящими людьми. Там он непрерывно стучал по клавишам, принимал деньги и давал сдачу. Значит, посетители платили именно ему! Металлический забор не позволял никому прошмыгнуть мимо Нино, не расплатившись.

— Нино! — крикнула Момо и попыталась пробраться к нему. Она размахивала письмом Гиги, но Нино ее не слышал. Касса слишком громко трещала и требовала полного внимания.

Момо собралась с духом, перелезла через забор и протиснулась к Нино сквозь людской поток. Он поднял глаза, потому что некоторые посетители начали громко ругаться. Едва он увидел Момо, недовольное выражение сразу исчезло с его лица.

— Момо! — воскликнул он, и лицо его засветилось радостью, как в былые времена. — Ты опять здесь! Вот это неожиданность!

— Продвигайтесь! — кричала очередь. — Пускай девочка становится в конец, как все. Ишь, влезла! Бессовестная какая!

— Один момент! — попросил Нино, разводя руками. — Немного терпения, пожалуйста!

— Так любой может залезть без очереди! — возмущался один из клиентов. — Двигайтесь, двигайтесь! У этой девочки больше времени, чем у нас!

— Гиги за тебя заплатит, Момо, — быстро прошептал ей Нино, — так что бери все, что тебе понравится. Только займи очередь, как все. Сама слышишь, как они недовольны.

Не успела Момо ни о чем спросить, как ее вытолкнули из колонны ожидающих. Ей не оставалось ничего другого, как сделать то же, что и все присутствующие. Она встала в конец очереди, взяла поднос из шкафчика, из ящика взяла нож, вилку и ложку. Потом ее шаг за шагом начали проталкивать дальше.

Поскольку обе руки у нее были заняты подносом, она посадила черепаху на него. Она набирала из стеклянных витрин разную снедь и расставляла ее вокруг черепахи. От подобной ситуации Момо немного растерялась, и содержимое ее подноса выглядело странно: кусок жареной рыбы, хлеб с мармеладом, колбаска, паштет, бумажный стаканчик с лимонадом, а в середине — Кассиопея, которая втянулась в свой панцирь и ничем не проявляла себя.

Добравшись до кассы, Момо быстро спросила Нино:

— Ты знаешь, где Гиги?

— Да, — ответил Нино, — наш Гиги стал знаменитым. Мы все очень гордимся им, ведь как-никак он — один из нас! Его часто показывают по телевизору, по радио он тоже выступает, и в газетах о нем пишут. Недавно ко мне даже приходили два репортера и расспрашивали о его прошлой жизни. Я им рассказал, как Гиги однажды…

— Эй, шевелитесь, там, впереди! — закричали из очереди.

— Но почему он не навещает меня? — спросила Момо.

— Ах, знаешь, — шепнул Нино, уже немного нервничая, — у него теперь совершенно нет времени, появились важные дела. Да и нет теперь в амфитеатре ничего интересного, ничего там не происходит.