В-третьих, блокнот. В Окленде Мохтар и Джастин сходили в магазин, где торговали кожаными аксессуарами ручной выделки, – Мохтар искал прочный, но антикварный на вид блокнот, который можно доставать в ключевые моменты, записывать детали своих визитов на плантации. Они выбрали затейливый блокнот, стянутый кожаной лентой. И неважно, что ни блокнотом, ни авторучкой Мохтар толком не будет пользоваться. Само собой, печатать заметки в телефоне гораздо удобнее – можно сразу проверять и отсылать.

Но важнейшая деталь экипировки – кольцо. Кольцо корнями уходило в историю Йемена, историю кофе, Арабскую весну, что привела к низложению президента Салеха. Кольцо досталось Мохтару за несколько лет до того и очутилось у него на пальце отчасти благодаря Тавакуль Карман, тогда самой молодой нобелевской лауреатке, а также первой среди лауреатов арабской женщине и первой йеменке. Карман, удостоенная Нобелевской премии мира за координирование йеменцев во время Арабской весны, в 2011 году приехала в Сан-Франциско выступать на юридическом факультете Университета Калифорнии в Беркли. Мохтара откомандировали к ней переводчиком, и на приеме после лекции он познакомился с одним из организаторов, Мохамедом Алемери. Алемери носил затейливое резное кольцо из серебра с сердоликом.

– Я знаю, откуда это кольцо, – сказал Мохтар.

В Сане, в районе Ка-аль-Яхуд, серебряных дел мастера – исторически то были в основном евреи – делали такие кольца веками. О чем Мохтар и сообщил Алемери, немало его изумив. Согласно арабскому обычаю – отметь вещь, отвесь комплимент, и тебе поднесут ее в дар, – Алемери предложил кольцо Мохтару.

– Я не могу его взять, – сказал Мохтар.

Они препирались, пока не вмешалась Тавакуль Карман:

– Бери кольцо.

И Мохтар взял, а сейчас понимал, до чего оно полезно в Йемене: можно показывать фермерам рубинового цвета сердолик и объяснять, что таков и есть идеальный цвет кофейной ягоды.

Нож он тоже с собой прихватил. Не йеменскую джамбию, традиционный кинжал, который носят на поясе, а американский двенадцатидюймовый ножик, который Мохтар носил на боку в кожаных ножнах, позаимствованных у Хамуда. Мохтар походил на гибрид Индианы Джонса и магистранта агрономии – вот теперь он был готов.

В начале шестого он вышел из квартиры Кензы и Мохамеда и поехал на развязку, где договорился встретиться с Юсуфом, – прямо за чертой Саны, под зданием «Панасоника». На развязке Мохтар огляделся, заметил Луфа, потом Юсуфа, председателя кооператива «Аль-Амаль». Тот помахал, и тут Мохтар увидел Али Мохамеда, руководителя отдела маркетинга и продаж из другого кооператива. «Ой нет, – подумал Мохтар. – Нет-нет-нет».

Он что, назначил двоих на одно время? Ясно, что так и есть, но Мохтар пока не готов был поверить. Мохтар поговорил с Юсуфом. Юсуф подтвердил, что они договорились на этот день, этот час, это место. А почему здесь Али Мохамед? Накануне, лихорадочно всех обзванивая, Мохтар, видимо, договорился и с ним. Мохтар отправился к Али Мохамеду – сердце уходило в пятки. Али Мохамед заверил Мохтара, что они договорились на этот день, этот час, эту развязку.

Мохтар вернулся к Юсуфу и спросил, нельзя ли посетить обе плантации за один день. Скажем, он сначала съездит в кооператив к Юсуфу, а потом к Али Мохамеду?

– Между ними несколько часов дороги, – возразил Юсуф.