Глава 3

Усы были просто замечательные — густые, плотные, очень черные. Они украшали обветренное, все в морщинах лицо человека, берущего от жизни все, что можно, и не пользующегося за это уважением. Вес около пяти футов, рост — восемь дюймов, широченные плечи, грудь колесом. Огромные ручищи с толстыми запястьями. Обладателю всего этого на первый взгляд в равной степени можно было дать как тридцать пять, так и сорок пять лет.

Здесь, в Лондоне, костюм, в который он был одет, не выглядел слишком уж подозрительным, но в Соединенных Штатах его бы сочли на два размера меньше, чем этому человеку требовалось, а грубый материал ржаво-коричневого цвета назвали бы конской попоной. Двубортный пиджак, да и весь костюм выглядели довольно поношенными.

Танкред, сидя в потрепанном кожаном кресле в обшарпанном вестибюле отеля, наблюдал, как этот плотно сложенный мужчина приближается к нему. Толстый том, который он держал в руке, был ему хорошо знаком.

Мужчина остановился прямо перед Танкредом и звучным голосом с мягким акцентом осведомился по-английски:

— Вы мистер Чарльз Танкред, известный писатель, автор книги «Привет, Цезарь!»? — И протянул ему эту книгу.

— Как поживаете? — кивнул Танкред.

— Буду жить еще лучше, — ответил усатый, — если вы не откажете в любезности подарить мне ваш автограф. — Он открыл обложку.

— С удовольствием.

Усатый протянул ручку:

— Будьте добры, адресуйте его, пожалуйста, Стиву Драгару. — Он прямо-таки излучал сияние. — И черканите что-нибудь приятное, нечто интимное, если, конечно, не возражаете.

Танкред кинул на него быстрый взгляд и написал: «Стиву Драгару, интимно, ваш Чарльз Танкред». Затем вернул мужчине книгу и ручку.

Драгар прочел посвящение и громко расхохотался:

— Весьма остроумно, мистер Танкред. Такие люди мне по душе. А знаете, сэр, по-моему, в этой книге вы в некотором роде описали себя…

— Вы читали ее?

— Дважды. От корки до корки. Лучший роман о Древнем Риме из когда-либо прочитанных мною. Вторжение Цезаря в Британию обрисовано более подробно, чем сам Цезарь сделал это в своих «Комментариях». Вы, должно быть, проделали немалую исследовательскую работу?

— Да, пришлось. — Танкред кивнул.

Драгар уселся в кожаное кресло подле него, подался вперед и немного вбок:

— Скажите, сэр, эта ваша краткая биография на обложке, она… она правдива?

— Более или менее.

— Тут сообщается, что вы всю свою жизнь были военным человеком, а теперь разжалованы.

— В отставке.

— Простите, но вы слишком молоды, чтобы быть в отставке.

— Я посвятил армии двадцать лет жизни.

Глаза Драгара глянули на обложку книги.

— Здесь не называют вашего возраста, но вы выглядите не старше чем… на тридцать шесть — тридцать восемь.

— Я пошел в армию в шестнадцать и подал в отставку в тридцать шесть. Четыре года назад.

— И это означает, что вам сорок.

Танкред достал из кармана тонкую сигару, откусил от нее кончик и чиркнул спичкой. Но прежде чем успел от нее прикурить, огромный язык пламени от массивной зажигалки Драгара обволок конец его сигары.

— Благодарю вас. — Танкред пару раз затянулся. — Вы интересуетесь древней историей?

— Я венгр, мистер Танкред. Моя страна богата историей — древней, Средних веков, современной. Возможно, то, что происходит сегодня, не всем по вкусу, но тем не менее это тоже скоро будет историей — русские не останутся в Венгрии навечно.