— Прости, — сказала Анна. — Не могу подобрать слов. Я пытаюсь.

Она смотрела на смуглые теплые щеки Гертруды и ее красивый профиль в зеркале на туалетном столике. На Гертруде было тщательно подобранное платье, браслет, ожерелье.

Гертруда встала и села с ней рядом на кровать. Взяла Анну за руки и посмотрела ей в глаза.

— У тебя холодные руки. И пятно от ожога еще не прошло. Тебе надо показаться Виктору.

— Наверное.

— Как тебе идет этот голубой халат, ты в нем, как в вечернем платье. Голубой тебе к лицу. Хорошо, что я выбрала тебе такой?

— Да, очень…

— Анна, счастье покинуло меня со смертью Гая. Ты первая, кто заставил меня почувствовать, что оно возможно снова. Но я ухватилась за фальшивое, кажущееся счастье…

— Ты еще найдешь настоящее.

— Гай говорил, что хочет мне счастья…

— Да, да…

— Теперь я чувствую себя преступницей… Анна, я знаю, у тебя свои трудности, ты не можешь устроиться на работу, но не беспокойся об этом. Я хочу, чтобы ты уделила мне все свое внимание. Я, конечно, безжалостная эгоистка. Но позже мы найдем тебе работу, вот увидишь.

— Я не беспокоюсь по поводу работы.

— Все в порядке, да, Анна, дорогая?

— Да, что бы ты ни имела в виду.

— Я имею в виду: ты и я, навсегда, наш старинный союз?

— Ну конечно!

— Ты всегда будешь со мной, правда? Я не могу жить без тебя.

— Да.

— Да — то есть останешься?

— Останусь… Гертруда, извини, хотелось бы мне быть лучше… — Из глаз Анны брызнули слезы.

— Лучше! Ты идеальная подруга. Это я такая дурная. Моя страшная ошибка все и всех перевернула. Чувствую, я никогда не разделаюсь с последствиями. Не плачь, сердце мое.

— Ты оправишься, все будет хорошо, — сказала Анна, смахивая слезы. — Мы все тебя любим.

— Да, в этом отношении я счастливица. Все поддержали меня, никто не остался в стороне, и они, конечно, были правы с самого начала, но они так нежны, так добры ко мне. Я доставила столько неприятностей тебе, и Манфреду, и Графу.

— Чепуха. Как прошел вечер у Стэнли и Джанет, хорошо?

— Хорошо. Граф тоже там был. Удивительный человек. Знаешь, в нем столько скрытых достоинств.

— Ты права. — Анна высвободила руки. Погладила подругу по блестящим каштановым волосам. — Ты вообще говорила с ним о том, что сейчас сказала мне: о желании положить конец и увериться и что у Тима есть возможность?..

— У нас был разговор, когда он пришел ко мне в тот день…

— О да, когда мне пришлось уйти.

— Граф так щепетилен. Защищал Тима. Больше того, даже убедил меня, что это мой долг дать ему возможность оправдаться.

«Он способен на такое», — подумала Анна и сказала:

— Тогда ты должна это сделать.

— Да, но как? Анна, дорогая, ты не могла бы… не могла бы еще раз пойти туда, в ту квартиру?

— Я бы предпочла не ходить, — ответила Анна. — А ты не можешь написать ему?

— О господи! — сказала Гертруда. Она села обратно в кресло и принялась крутить браслет на руке. — Думаю, могла бы. Но хотелось бы знать наверняка, что он получит письмо… он, а не кто другой… о, как это все ужасно…

— Хорошо, — согласилась Анна.