– Где же Кристи из Клинт‑хилла? – спросил Мартин.

– Не знаю, – отвечала Мэри. – Я его не видала.

– С чего же это вы, негодные мальчишки, – обратилась Элспет Глендининг к своим сыновьям, – влетели к нам как полоумные и напугали леди до смерти своим криком, а она, бедная, и так уж чуть жива?

Мальчики молча и смущенно переглянулись, а мать продолжала наставление:

– Уж нашли время для своих проказ – канун дня всех святых, да еще тот час, когда леди читает нам жития? Ну, погодите, я вам задам!

Старший мальчик опустил глаза, младший заплакал, но ни один из них не промолвил ни слова. Мать уже готова была привести свои угрозы в исполнение, но тут вмешалась Мэри:

– Госпожа Элспет, это я виновата – я им сказала, что видела человека в трапезной.

– Отчего же ты это сказала, – обратилась к ней мать, – и так напугала нас всех?

– Потому, – отвечала Мэри, понизив голос, – что я не могла иначе.

– Не могла иначе, Мэри! Ты подняла всю эту суматоху и говоришь, что не могла иначе? Как же так, милочка?

– Да, там действительно стоял вооруженный человек, – отвечала Мэри, – и я так удивилась, что позвала Хэлберта и Эдуарда.

– Вот она сама все сказала, – прервал ее Хэлберт Глендининг, – а я бы никогда ничего не сказал.

– И я тоже, – произнес Эдуард, не желая отстать от брата.

– Мистрис Мэри, – обратилась Элспет к девочке, – вы никогда раньше не говорили нам неправды; признайтесь, что вы пошутили, и хватит об этом.

У леди Эвенел был такой вид, точно она хочет вмещаться, но не знает, как это лучше сделать, а любопытство Элспет было возбуждено до такой степени, что она уже не могла считаться с тонкими намеками и потому продолжала допрашивать девочку:

– Что же, это был Кристи из Клинт‑хилла? Только не хватало, чтобы он еще торчал у нас в доме неведомо зачем.

– Это был не Кристи, – отвечала девочка, – это был… ото был джентльмен, джентльмен в блестящих латах. Таких я видела давно, когда мы еще жили в Эвенеле.

– Каков же он был из себя? – включившись в следствие, начала допрашивать Тибб.

– У него были черные волосы, черные глаза и острая черная бородка, – отвечала девочка, – и много ниток жемчуга, которые с шеи падали ему на грудь, на его кирасу. В левой руке он держал красивого сокола с серебряными колокольчиками и в красной шелковой шапочке…

– Ради бога, не задавайте ей больше вопросов! – воскликнула испуганная служанка, обращаясь к Элспет. – Взгляните на миледи!

Но леди Эвенел, схватив девочку за руку, круто повернулась и быстро пошла обратно в залу, не давая окружающим возможности судить, какое впечатление произвело на нее сообщение ребенка, которое она так резко прервала. Какое действие оно оказало на Тибб, ясно было из того, что она, не переставая креститься, шепнула на ухо Элспет:

– С нами крестная сила! Девчушка‑то видела своего отца!

Вернувшись в залу, они увидели, что леди Эвенел держит дочку на коленях и ннежно целует. Когда все вошли леди Эвенел встала, словно хотела избежать их любопытных взглядов, и удалилась в свою комнату, где она спала с дочкой на одной кровати.

Мальчиков тоже отослали в их чуланчик, и никого больше, не оставалось у очага, кроме верной Тибб и госпожи Элспет, особ весьма почтенных, но до смерти любивших посплетничать.