Взгляды Клионы и бандита встретились. Мгновение она смотрела на него, затем стала писать. Что подумает лорд Рейвен об этом письме, спросила она себя.

«Милорд!

Меня похитили омерзительные, грязные, жестокие бандиты. Их здесь шестнадцать. Мы в каком-то доме, но я не знаю где — меня доставили сюда с завязанными глазами. Они требуют выкуп в пятьсот эскудо и угрожают мне смертью, если сумма не будет заплачена принесшему письмо.

С великим сожалением, милорд, я пишу эти строки, но меня заставили. Я лишь могу обещать, что если ваша светлость милостиво согласится вызволить меня из рук убийц, я сделаю все, что в моих силах, и верну деньги, потраченные на меня.

Остаюсь, ваша светлость, вашей покорной слугой,

Клиона Уикем».

Клиона написала свое имя с небольшим росчерком, один из бандитов подал ей песок, и она снова взглянула на главаря.

— Письмо написано.

— Прочтите его мне.

— Нет, — отказалась Клиона. — Это письмо предназначено моему другу. Я подчинилась вашему приказанию. Я прошу его уплатить тому, кто принесет письмо, пятьсот эскудо.

К ее удивлению, похититель не настаивал.

— Ладно, — сказал он, взял со стола письмо и, стряхнув песок, сложил пополам. — Имя милорда, — приказал он, кивнув на записку.

Клиона своим мелким, аккуратным почерком надписала: «Достопочтенному графу Рейвену». Листок забрали со стола, и главарь скомандовал:

— Свяжите ее.

В мгновение ока Клионе скрутили руки за спиной и связали веревкой. Один из похитителей предложил что-то, Клиона не поняла, что он сказал, но главарь отвечал сердито, словно вопрос разгневал его.

— Нет! Нет! Она наша пленница. Нечего связываться с иностранкой.

Он снова отдал какое-то распоряжение, и Клиону вывели из комнаты и потащили по шаткой лестнице на верхний этаж. Видно было, что дом заброшенный. Когда-то, вероятно, принадлежал знатному или состоятельному владельцу, но его покинули хозяева, и скорее всего потому, что находился он в таком уединенном месте в горах, где жить трудно и одиноко. И все же когда-то это было импозантное здание, образец прекрасной архитектуры. Теперь же дом разваливался и стал убежищем грабителей. Клиону втолкнули в комнату на втором этаже. Все здесь было в пыли, пол давно не метен, из мебели лишь массивная деревянная кровать в углу. Бандиты оставили пленницу посредине комнаты, один из них подошел к выбитому окну и закрыл деревянные ставни. Второй поставил на каминную доску свечу и развел огонь на пепле давно угасшего очага.

— Вам будет тепло, синьорина, — сказал тот, что закрыл ставни, и Клиона инстинктивно отпрянула назад. — А теперь поцелуй за мои труды, — попросил он с заискивающей ухмылкой.

— Посмейте только прикоснуться ко мне! Я закричу! — пригрозила Клиона. — Я кликну вашего главаря. Он понимает, с пленниками следует обращаться достойно.

Ее голос звучал так негодующе, что бандит отступил назад и боязливо оглянулся, словно главарь и в самом деле следил за ним, стоя в дверях.

— Придержи язык, злюка! Я просто говорил с тобой по-хорошему, — буркнул он, и оба разбойника вышли.

Они заперли за собой дверь и задвинули снаружи тяжелый засов. Клиона слабо улыбнулась — наверно, они приписывают ей недюжинную силу, если воображают, будто она может сбежать из своей тюрьмы одна, без помощи и со связанными руками.

Она попыталась ослабить веревку, и через некоторое время ей это удалось. Запястья были до крови стерты, но Клиона сумела все же высвободиться из пут.