Холлистер неторопливо расхаживал вокруг разбитой машины, сокрушенно покачивая головой.

— Полосу необходимо освободить как можно скорее, — сказал Дрейк. — Как вы думаете, сколько на это понадобится времени?

Главный механик откашлялся.

— У нас есть два мини-бульдозера для расчистки снега, — мрачно ответил он, — но такую махину им не сдвинуть. Можно, конечно, разрезать самолет на куски сварочным аппаратом, но, на мой взгляд, это было бы просто преступление!

Дрейк быстро взглянул на него, но промолчал.

— Посадка на брюхо, — продолжил Холлистер, — в наше время не такая страшная вещь, как раньше. За время существования авиации их совершали столько раз, что пилоты успели научиться, как это делать. Да и самолеты сейчас строят с солидным запасом прочности. У этой машины крылья в полном порядке. Один винт, правда, полетел, но на нашем складе есть запасной. Дайте мне срок и свободу действий, мы эту птичку поставим на ноги и отбуксируем на стоянку. Мне думается, ее даже и летать заново научить можно.

Дрейк с возросшим интересом оглядел транспортник. Что ни говори, а назвать машины, обслуживающие полярные трассы, хрупкими вряд ли у кого повернется язык. Их проектировали с таким учетом, чтобы, в случае вынужденной посадки, они могли стать кровом и убежищем для экипажа и пассажиров, пока их не обнаружат с воздуха посланные на поиск вертолеты. Этот самолет тоже был сделан на совесть. Некоторые другие модели такая посадка превратила бы в кучу металлолома, но только не эту. И если при оценке ущерба учесть не столько поврежденные, сколько оставшиеся в рабочем состоянии узлы, предположение Холлистера выглядело неправдоподобным.

— Хорошо, — принял решение Дрейк. — Составьте подробную спецификацию и принесите ко мне в кабинет. Я передам ваши предложения по инстанции, но ничего не обещаю. Сами знаете, мы здесь только исполнители, а решения принимают дома.

Механик смачно сплюнул и сказал:

— Хоть убей меня, не понимаю, какого черта старина Браун влепил себе пулю в башку? Одно я знаю точно: он был не из тех парней, у кого может поехать крыша. И что ему такое вдруг померещилось?

— У каждого из нас накопилось немало вопросов, — вздохнул Дрейк, — на которые я бы тоже не прочь получить ответы. Если вам посчастливится наткнуться хотя бы на один, буду очень благодарен, если не сочтете за труд поделиться.

Кивнув Холлистеру на прощание, он направился в один из складских ангаров, куда положили тело застрелившегося пилота. Большие металлические двери в торце были широко распахнуты, пропуская внутрь достаточно дневного света. Здесь же предполагалось временно разместить весь груз с самолета.

Поборов легкий приступ тошноты, Дрейк внимательно обследовал труп капитана Брауна. Не было сомнений в том, что он застрелился сам. А жаль. Любой другой вариант, включая преднамеренное убийство, был бы, по крайней мере, логически объясним и не возникало бы нерешенных вопросов и фантастических догадок.

На рассудок пилота определенно что-то повлияло, иначе он не стал бы кончать жизнь самоубийством. Но никаким расстройством психики невозможно было объяснить случившееся с остальными находившимися на борту людьми. Самый буйный маньяк не сумел бы расправиться с такой оравой, не оставив при этом следов. Но если отпадает гипотеза о маньяке, остается только допустить сверхъестественные причины, что уже вообще не поддается объяснению.