Дамьен замолчал. «Что вам ответил де Венсан?»

Ничего не ответил, окинул презрительным взглядом… Впрочем, уже темно было, и понять его взгляд было трудно. В общем, глянул он на него сверху, ничего не сказал и завернул за конек крыши, к слуховому окну. Сам Дамьен решил, что тот сейчас спустится, и несколько минут ждал его. Тут вдруг сова ухнула. Он, Дамьен, прислушался, а потом подумал, откуда тут совы? А Лорана всё не было. Дамьен плюнул, поняв, что тот затаился там наверху и спускаться не собирается, и пошёл за рапирами. Взял он с корта рапиру для Кота, и вернулся в спальню. Там Дофин убирался и выгнал его. Тогда пошёл он на кухню к Дюпону, там потеплей, да и марципанов целая куча. Он рассказал Аквинату про встречу с Лораном, и про сову упомянул. Аквинат удивился и сказал, что сов никогда не слышал, но откуда тут — посреди города — сова-то возьмётся?

Засунул тут Дюпон пирог в печку, а он, Дамьен, задумался. Причём, о сове. Если бы ему удалось её поймать, да набить чучело для наглядного пособия, отец Эрвьёnbsp;-Христа в таких мерзостях даже Иуда не обвинял! Он куда порядочней был нашего Лорана-то!

Ему этого не забыл бы. Старое-то чучело мыши изгрызли… Если проследить, где она прячется… Он подумал, что она может жить в дупле того вяза, что растёт между корпусами, или под крышей где-нибудь. Дюпон сказал, что уже через двадцать минут пирог вынуть надо, а до этого крутить его, чтоб равномерно пропёкся. Тогда он, Дамьен, решил прогуляться к дуплу. Фонарь взял и пошёл. Проходя мимо, бросил взгляд на лораново убежище, но там темно было. Сам он был уверен, что Лоран давным-давно ушёл. Зашёл за угол, подошёл к вязу, и тут увидел такое, что про сову забыл начисто.

На жухлой траве, скорчившись, лежало тело, белея в свете фонаря голой задницей. Подойдя ближе, Дамьен увидел, что это Лоран де Венсан. Тот был мёртв. Голова размозжена, шея сломана. Он ничего не мог понять. Кто убил Венсана? Кто раздел его? Дамьен торопливо понёсся к Дюпону.

Аквинат внимательно выслушал, но, будучи истинным стоиком и философом, остудил его пыл, заявив, что, если Лоран мёртв, он не оживёт, а допустить, чтобы сгорел пирог, он не может. Есть несоизмеримые по важности понятия. Надо спокойно встретить Котёнка, отпраздновать встречу как ни в чём не бывало, а после тихонько во всём разобраться.

— То есть, когда мы с Эмилем пришли в спальню, только ты и Дюпон знали о гибели Лорана? — подал голос отец Дюран.

— Да, но мы не знали тогда, кто его убил. Потому и Потье с Дофином ничего не сказали. Решили сначала сами понять, что произошло.

«Их вы, стало быть, не подозревали?», поинтересовался отец Эзекьель. Это, по мнению Дамьена, было смешно. Они бы скорей отца ректора заподозрили. Отцы-иезуиты затаили дыхание. «Что же было дальше?»

…После того, как отец Дюран приказал всем ложиться, все и легли. Едва всё затихло, они с Дюпоном тихонько поднялись, взяли два фонаря и направились было к мансарде, и тут оказалось, что за ними увязался Котёнок. Тот не мог уснуть, рапирой любовался, ну и спросил, куда это они, мол, собрались? Ну, скрывать правду смысла не было. Честные не лгут, когда не нужно. Все они Эмилю рассказали — и двинулись. Когда осветили всю картину двумя фонарями — Кот аж зашипел, словно ему на хвост наступили, Дюпон разглядел труп, поглядел наверх и сказал, что не иначе, его сверху столкнули.

Пригляделись они впотьмах и тут заметили тряпку, что болталась на водосточном желобе. Решили подняться наверх и посмотреть из слухового окна, что это такое. Эмиля внизу оставили, а сами полезли. По дороге Дюпон влез в деготь, а он, Дамьен, проломил ступеньку, щиколотку поцарапал. Когда же они влезли наверх, Дюпон попытался подцепить старой шваброй тряпку, но ничего у него не вышло — она вниз упала. Тут он заметил ботинок, — лоранов, у самой кромки крыши.