Я вяло отреагировал:

— Мы уже договорились не использовать больше эти чары.

— Не оригинальную версию, — настаивал мой сын. — А ту версию, которую ты сделал для драконов. Мы можем изменить условия, чтобы поставить ограничение по времени. Так они просуществуют недостаточно долго, чтобы у них появились проблемы, а Мойре и Мёйре не придётся весь день напролёт создавать и поддерживать их.

Я услышал, как Айрин тоже заплакала где-то на заднем плане, а потом Коналл пошутил. Все остальные одновременно плакали и смеялись. Кто-то обнимался.

— Если используем летающие формы, — продолжил Мэттью, — то они смогут покрыть больше площади. Тебе не придётся постоянно уходить на бессмысленную охоту. Вместо этого мы сможем начать строить планы на то, что делать, когда мы их всё же найдём.

Я сосредоточился на лице своего сына:

— И тебя совершенно не волнует тот факт, что их внезапно две?

Он осклабился:

— Сперва волновал, но новая — добрее.

— А, — пробормотал я. Затем я посмотрел на свою жену — какое-то шестое супружеское чувство предупредило меня, что она пришла к какому-то выводу, и надеялась поймать мой взгляд. Я видел вопрос, написанный у неё на лице. Она ждала ответа.

— У нас уже есть собака, — ответил я. — Разве бестелесная дочь сможет создать больше проблем?

Пенни улыбнулась.

Встав, я нашёл Хампфри. Пока шла дискуссия, он бегал вокруг — ситуация пробуждала его интерес, хоть он её и не понимал. Я не мог не почувствовать, что мы с Хампфри были в одной лодке, несмотря на наличие у меня превосходящего интеллекта. Взяв его на руки, я потащил его наружу. Нам нужно было прогуляться.

Глава 7

Как раз во время прогулки я и вспомнил, что ничего не сказал Пенни про свой разговор с Королевой. Я был не до конца уверен в том, хотел ли я понимать сейчас эту тему, но промедление было бы только во вред. Я состоял в браке уже достаточно долго, чтобы усвоить этот урок, пусть я и не всегда его придерживался.

Вернувшись домой, я обнаружил, что жена уже ждала меня. Все остальные пошли по своим делам. Пенни косо посмотрела на меня, когда я вошёл:

— Закончил прятаться с Хампфри?

Я изо всех сил постарался изобразить шок:

— Нам нужно было время на то, чтобы наладить отношения.

Она посмотрела на Хампфри, вилявшего своим хвостиком и глазевшего на неё снизу вверх с полным надежды энтузиазмом:

— По крайней мере, теперь у тебя есть хорошая отговорка, — выдала она.

— Отговорка для чего?

— Для твоего тихого часа. Ты всегда так делаешь. Когда на тебя что-то наваливается, ты сбегаешь, чтобы подумать — и всегда в одиночестве, — ответила она.

Это было правдой, тут не поспоришь.

— А у тебя с точностью до наоборот… ты можешь обговорить всё в чужом присутствии. Не знаю, как тебе это удаётся. Я не могу мыслить связанно, когда вокруг меня все болтают.

— И к какому же великому озарению ты пришёл, пока выгуливал Хампфри? — спросила она.

— К тому же, к которому пришла ты ещё до того, как я ушёл, — сказал я. — У нас теперь есть ещё одна дочь.

— Тут уж ничего не поделаешь, — согласилась она. — Но это всё равно странно.

Я поцеловал её в щёку:

— Вот, что бывает, когда выходишь за волшебника.

— Меня обманули! — пожаловалась она, сверкая глазами.

— Околдовали и заворожили, дорогая моя, — поправил я, а затем мой тон стал серьёзнее: — Однако мне нужно поговорить с тобой ещё кое о чём.