— А пойдемте-ка, Леокадия Алексеевна, еще о делах потолкуем.

Леокадия проследила, как Генирозов чинно поднялся по ступенькам, и закрыла окно. Собственно, почему она так строга к этому человеку? Он есть то, что он есть. И вовсе не обязательно думать, что если тебе не нравится, так, значит, он плохой человек. О Генирозове говорят, как о знатоке русского языка, ведет он себя скромно, с достоинством. Значит, пусть живет и здравствует. Правда, у него на ногтях — светлый лак… Но какое ей до этого дело!

Прозвенел звонок — и словно из бочки, доверху наполненной шумом, сразу выбили дно.

Надо было идти в свой шестой «Б».

До обеда почти целый час был свободный. Леокадия решила на это время убрать с детьми двор. Но сначала следовало узнать о происшествиях в классе, без которых никогда не обходилось.

Ну, ясно: Рындин стрелял на уроке кусочками мыла, Лиза Пальчикова читала под крышкой парты «Декамерона», Валерик Улыбышев грыз шоколад.

Обо всем этом иронически рассказала Юрасовой в коридоре молодая преподавательница английского языка Ада Николаевна.

— Характерцы! — сказала она.

Да, тридцать характеров и судеб…

Тридцать!

Вот, пожалуйста, — Валерий Улыбышев, прозванный в классе Пучеглазым. Хорошенький, раскормленный мальчишка с томными, немного навыкате глазами.

Его мама — молодая, сильно раскрашенная женщина — сдала сына в интернат, чтобы развязать себе руки и выйти замуж за пожилого вдовца. Но все же, чувствуя вину перед сыном, она при встречах с ним заискивает, без меры одаривает конфетами, дорогими игрушками. Как-то принесла даже баян, на котором сын так и не захотел учиться играть.

Валерик капризен («Почему майка желтая, а не синяя?», «Почему ручка синяя, а не зеленая?»), не прочь притвориться больным, отличается удивительной несобранностью. Никогда не знает, где его дневник, пальто, теряет вещи, ботинки его вечно без шнурков, а пуговицы штанов не застегнуты. Он часто опаздывает в столовую, медленнее всех стелет свою постель и так небрежно, что простыня свисает из-под одеяла, как нижнее белье из-под платья неряхи. Появления матери в интернате скорее вредны Улыбышеву, чем полезны. Ей ничего не стоит сказать Юрасовой, то и дело поправляя воротничок сына:

— Знаете, какой он у меня замечательный? Образец порядочности!

«Образец же порядочности» отлынивает от труда, норовит свалить на других свои провинности, а, получив от мамы яблоки, не только не догадается поделиться с кем-нибудь, но, словно дразня всех, жонглирует яблоками или футболит их.

Однажды мама Улыбышева нагрянула в школу, когда Валерик мыл пол. Увидев это, Улыбышева пришла в ярость.

— Что я, отдала Валерика вам в прислуги?! — кричала она. — Я пойду в горком, напишу в обком…

Глядя на Улыбышеву, Юрасова думала: «Где я встречала ее?.. — Потом поняла: — Да нет же, просто такие лица у всех женщин с сильно подведенными тушью глазами».

Позже она разговаривала с отчимом Валерика — скромным, несколько потерянным человеком, — деликатно просила его:

— Вы, пожалуйста, внушите своей супруге, что неразумно и даже вредно так вмешиваться в школьные дела. Да и баян, пожалуй, ни к чему…

Отчим Валерика беспомощно развел руками, но баян унес.

Или другой экземпляр — Лиза Пальчикова. Мама ее работает буфетчицей на пристани, ведет довольно рассеянный образ жизни, любит вовлекать дочь в «женские разговоры»: «Ты, Лизок, кавалеров-то води за нос.