…Севка неутомимо продолжал расписывать достоинства Панарина.

— Ну, я покухарю, — пресекает его красноречие Леокадия.

В своей комнате она надевает брюки, фартук и отправляется на кухню готовить борщ на завтра.

Леокадия крошит свеклу, чистит картошку и мурлычет любимое:

Кое-какие преобразования в квартире Леокадия уже произвела: купила удобное и вполне современной формы кресло папе, оборудовала кухню, и теперь она сияет прямо лабораторной белизной, радует глаз стенными шкафчиками, рядами бежевых банок.

Эти беспечные консерваторы — мужчины сначала противятся новшествам, а потом соглашаются, что «так лучше», и принимают все как должное. Надо мобилизовать Севку, чтобы добыл холодильник…

Она поставила кастрюлю на газовую плиту и села за подготовку к завтрашнему дню. Это тоже увлекательное занятие! Очередной экзамен. А ты — вечный ученик.

Недавно Альзин, встретив ее в городе, опять начал корить:

— Изменили нам, Красная Шапочка… А то переходите на комбинат: интересную работу дадим.

Она даже рассердилась:

— Григорий Захарович! Мы готовим вам химиков! Ведь химии, как я понимаю, предстоит долгая жизнь?

— Не буду, не буду… — улыбнулся ее горячности Альзин.

Ну, может быть, она и преувеличивает, но в ее старших классах сейчас почти поголовное увлечение химией. Надолго ли их хватит трудно сказать, однако многие заявляют, что после средней школы пойдут на комбинат. А пока «лаборанты» помогают ей даже в делах шестого «Б».

Она полистала учебники, справочники. Может быть, сначала продумать вопросы школьной олимпиады, подготовить беседу в «клубе любознательных»: что умеет волшебница химия?

Рассказать о полимере, который высасывает из крови яд, спасает при скарлатине и столбняке; о ставиниле — гибриде металла и пластмассы; о глиссерах из стеклопластика; о пиросульфите натрия, который разрешает хранить фураж под открытым небом, потому что отпугивает гнилостные бактерии; о клее, которым склеивают железобетонные плиты; об альпинистских веревках необыкновенной прочности и негниющих сетях?

Кому бы дать написать на листе ватмана вещие слова Максима Горького: «Химия — это область чудес, в ней скрыто счастье человечества; величайшие завоевания разума будут сделаны именно в этой области».

В доме тишина. «Папа, наверно, лег спать — у него опять неладно с сердцем, Севка уткнулся в книгу… Хорошо вот так, в тишине, поразмышлять».

Вот пишут: «Школы-интернаты — учебные заведения высшего типа». А в чем эта новая высота? Говорят: в гармонии общественного и семейного воспитания. Но как же мне «гармонировать» с Лизиной мамой? Она приходит и, даже не поздоровавшись, набрасывается:

— Когда ботинки детям менять будете?

А их месяц назад меняли.

Дома учит дочку:

— Ты замени белье интернатское на старое, там другое выдадут.

Лиза протестует:

— Тебе люди помогли, меня приняли…

Но мать непреклонна:

— Яйца курицу не учат! Государство не обеднеет!

Тогда девочка вспыхивает:

— Нет, учат!

Мать, подскочив к ней, дает пощечину. Лиза — в рев. Но все же интернатское белье на драное не сменила и обо всем рассказала воспитательнице.

…Душа ребенка, как и взрослого человека, не терпит пустоты. Вот только чем будет она заполнена? И кто будет заполнять? Ох, трудно все это, очень трудно.

Директор Мария Павловна говорит: «Нужно гражданское мужество… вдохновение… новаторство».