Единственным человеком в мире, которого Луанда по-настоящему любила, был Бронсон, и только из верности ему она стояла здесь, готовая смириться с любым его решением.

«От имени Гвендолин, Королевы Западного Королевства Кольца, сегодня я дарую вам помилование», - объявил Бронсон собравшимся солдатам МакКлауд. – «Каждый из вас будет освобожден. Вы будете прощены за свои прошлые грехи. Вы присоединитесь к армии МакГил, возглавляющей совместное патрулирование по обе стороны Хайлэндс. Вы все принесете присягу на верность Гвендолин, поклянетесь посвятить себя миру и гармонии и преклоните колени».

Сотни воинов МакКлауд опустились на колени, опустив головы.

«Вы клянетесь в верности Гвендолин?» - спросил Бронсон.

«МЫ КЛЯНЕМСЯ!» - в унисон крикнули воины.

«Вы клянетесь в вечной верности и в сохранении мира и гармонии между кланами?»

«МЫ КЛЯНЕМСЯ!»

Бронсон кивнул слугам, и десятки его людей прошли между рядами и разрубили веревки, связывающие руки всех солдат МакКлаудов. Они все удивленно переглянулись между собой.

Толпа солдат разбрелась в разные стороны, а Луанда повернулась к Бронсону.

«Это была самая большая ошибка в твоей жизни», - сказала она мужу, охваченная яростью. – «Ты правда думаешь, что эти люди будут верны, будут сражаться за дело Гвендолин?»

«Они достаточно страдали», - ответил Бронсон. – «Все их лидеры убиты. Убийство большего количества людей не принесет ничего, кроме большего кровопролития. В некотором смысле мы должны доверять, если хотим получить свободу».

Луанда нахмурилась.

«Это политика моей сестры, а не твоя».

«Я — подданный твоей сестры», - сказал Бронсон. – «Так же, как и ты. Я осуществляю ее политику».

«Ее политика всех нас приведет к смерти. Ты только что подверг наше королевство опасности».

Он покачал головой.

«Я с тобой не согласен. Я чувствую, что наше королевство стало безопаснее».

Бронсон отвернулся, после чего советники повели его к другим делам.

Луанда стояла и наблюдала за мужем, после чего повернулась и посмотрела на солдат МакКлауд. Такие счастливые, они наслаждаясь общением друг с другом. Луанда была уверена в том, что ничего хорошего из этого не выйдет.

Тор стоял перед Каньоном, глядя на великое разделение перед собой, окутанное водоворотом разноцветного тумана. Его сердце разбивалось на осколки. Он повернулся и посмотрел на Гвен, которая стояла рядом с ним с Гувейном на руках, и ему было почти невыносимо смотреть в ее глаза. Особенно больно ему было смотреть в глаза Гувейна. Его сын на руках у Гвен, проснувшись, настороженно смотрел прямо на Тора. Тор ощущал исходящую от него силу, которую он не понимал.

Тор застыл на месте, словно не в силах покинуть это место. У него было странное предчувствие, ощущение опасности, надвигающейся на Кольцо. Тор знал, что в этом нет смысла, поскольку Щит восстановлен, внутри королевства находится Ралибар, и Кольцо было сильным, как никогда. Но молодого человека не покидало беспокойство, что его отъезд каким-то образом подвергнет их опасности.

Тем не менее, в то же самое время Тор ощущал острую потребность в том, чтобы отыскать свою мать, чувствовал, что она зовет его. Ему казалось, что в Земле Друидов его ждет нечто важное — некие силы или оружие, которое значительно укрепит Кольцо. Кроме того, Тор нуждался в том, чтобы завершить свое обучение и выяснить, кто же он.

Тор встретился глазами с Гвен, они блестели, но в них еще не было слез.