— Совершенно верно, лейтенант, — подтвердил Басаргин.

— В таком разе...— Остолопов склонил на грудь голову и энергично выпрямился, — я к вашим услугам...

— Я знал, что вы не откажетесь, — сказал полковник.— Настоящий моряк всегда живет дальними берегами... Завтра поутру примите судно, а пока...

Часа через два, весело посвистывая, Остолопов вышел со двора. Люсенька его поджидала за воротами...

ТАЙНАЯ СДЕЛКА

Гигантской шахматной турой высится над Баку «Девичья башня». Серые плоскокрышие дома с сердцевидными входами во дворы, минареты и купола кажутся перед нею игрушечными. Самые большие дома, которые в какой-то мере соперничают по величине с древней башней, это дома знатного купца Багир-бека. Построены они из синего горного туфа и отличаются грандиозностью и величием. Стоят они на склоне горы отдельным, обособленным замком — ни дверей, ни окон. Только черные железные ворота видны. За ними — иной мир.

Входя к Мир-Багирову, каждый обращал внимание на то, как велико его хозяйство. Бросались в глаза два двухэтажных дома с широкими, свисающими над двором балконами. Прямо со двора к ним вели лестницы. На одном из балконов Багир-бек, обычно, принимал деловых людей. Дальше, по двору, параллельно улице, тянулись всевозможные мастерские: шелкоткацкая, сапожная, швейная. Тут трудился наемный люд из бедняков. Стучали молотки и поскрипывали ткацкие станки. По двору из двери в дверь сновали, прикрывая лица платками, женщины. Суетились, покрикивая друг на друга, мастеровые мужчины в пестрых халатах, круглых шапках и шальварах.

С балкона бек видел все свое хозяйство и, когда бывал дома, часами просиживал, глядя на все, что творится во дворе...

В тот день, после обеденного сна, Багир-бек вышел на балкон, сел на ковер и сказал слуге, чтобы тот подал кофе. В ожидании он закурил чилим и прилег, облокотившись на подушку. В шелковом полосатом халате и высокой островерхой шапке «каджари», с сонливым, капризным выражением на бледном тонком лице, обрамленном рыжей бородой, он являл собой преуспевающего дельца. Казалось, бек давно познал мир пресыщения.

Слуга скоро вернулся, поставил на ковер кофейник с чашкой и доложил с недоумением:

— Дженабе-вели (Дженабе-вели - вежливое обращение), вашу светлость хочет видеть один русский моряк-офицер...

— Вот как, - тихонько удивился Багир-бек. — Где же он?

— У ворот, ваша светлость...

— Почему же он у ворот? Проведи его сюда, Алекпер...

Слуга быстро спустился вниз. Багир-бек, приподнявшись, проводил его взглядом и увидел на лестнице Басаргина. «Что надо этому свиноеду от меня?» — с интересом подумал бек и поспешил встать навстречу.

— Здравствуй, хозяин... Как живешь-можешь?— спросил развязно моряк, поднявшись на балкон и оглядывая ковры.

— Ай, лейтенант, — здороваясь за руку, заканючил Багир-бек. — Друзья не хвалят, враги не завидуют. Про ходи, садись, мой дорогой, проходи.

Басаргин, без лишней суеты сел, сам себе налил в чаш ку кофе и выпил. Купец едва заметно скривился, огорчен ный невежеством гостя, но тут же сказал:

— Дорогой мой, наливай еще, пей...

— Спасибо, хозяин, за угощение, — сказал Басаргин,— но я спешу. Собираемся, бек, на тот берег. Муку думаем продать. Скажи мне, где стойбище Киятово искать?

Купец весь подобрался, съежился. «Клюнуло!» — удовлетворенно подумал моряк и с усмешкой посмотрел в лицо беку. Растерянность купца сменилась злостью. В глазах у него мелькнули зеленые огоньки.

— Григор Гаврилч, — сказал он, коверкая имя-отчество моряка, — ты мне скажи, чем я тебя обидел?

— А разве я говорю, что ты меня обидел? — удивился Басаргин.