Изменить размер шрифта - +

Моя любовница отложила ложку и вздохнула.

— Умеешь ты, Ваня, задавать вопросы. Но ты уверен, что мне стоит этим заниматься?

Я пожал плечами.

— На твое усмотрение, — ответил я, после чего бросил взгляд на часы. — Подумай пока, а мне пора на занятия.

— Да, хорошо, — немного отстраненно произнесла Маргарита. — Хорошего тебя дня.

— И тебе, — с улыбкой погладив женщину по руке, сказал я.

Поднявшись из-за стола, я накинул пиджак на плечи и, прихватив телефон со стола, направился к выходу из особняка. По пути все еще раздумывал, как все-таки поступить с благотворительностью.

От меня не убудет, и деньги я, в принципе, могу вообще полностью свои на это дать. Но так как я не единственный владелец фабрики артефактов, такой поступок будет неправильным.

— Слушаю, Иван Владимирович, — произнес глава рода Солнцевых, подняв трубку.

— Доброе утро, Венедикт Кириллович, — заговорил я, кивая водителю, который открыл мне дверь «Коршуна». — У меня появилось предложение пожертвовать артефакты с наших складов на нужды переселенцев из Польши. Я мог бы и сам покрыть расходы на эту благотворительность, но, полагаю, вам бы это не понравилось, все же мы партнеры.

Чтобы обдумать ответ, моему собеседнику хватило нескольких секунд.

— Идея хорошая, Иван Владимирович, — наконец, озвучил свое решение он. — Я подготовлю журналистов, чтобы правильно подать нашу акцию. Немного прославим наши изделия, да и людям поможем. А насчет денег не переживайте — Солнцевы и до нашей встречи были богаты, а уж теперь…

Я усмехнулся.

— Рад это слышать, Венедикт Кириллович.

* * *

На то, чтобы все организовать, ушло больше недели. Я трясся внутри внедорожника, сопровождающего гуманитарную помощь. Заснеженная дорога, местами скованная льдом, походила на древнюю стиральную доску — сплошные ямы и горбыли, по которым приходилось ехать, как на волнах.

Мои машины ехали в хвосте колонны. Впереди двигались автомобили Солнцевых. Венедикт Кириллович не стал отправлять наследника и поехал сам. Ну и, разумеется, на месте нас ожидала целая бригада прикормленных журналистов.

— Осталось немного, Иван Владимирович, — едва не клацая зубами на ямах, проговорил водитель, крепко вцепившийся в руль. — Почти на месте…

Я оставил его слова без ответа, чтобы не прикусить себе язык. И ведь, казалось бы, столица всего в нескольких часах езды!.. Но как только мы покинули Московскую губернию, о признаках цивилизации пришлось моментально забыть — под колесами вместо асфальтированной трассы оказалось направление, проложенное в сугробах. Даже страшно представить, как выглядит периферия, если здесь все настолько плохо.

Впрочем, это во мне говорит раздражение. Можно было бы тратить магию, чтобы ехать, как по ровному. Но превращаться в снегоуборочную технику, расходуя резерв вблизи театра военных действий, как по мне, глупо.

Польша за эту неделю все больше погружалась во мрак. Самое интересное началось, когда король сел в личный самолет и, попытавшись пролететь, оказался сбит собственной противовоздушной обороной. Оказавшаяся без вожака шляхта не растерялась — каждый род окопался на своей земле и об объединении для отпора врагу пока что речи не шло. Возможно, позднее…

А пока что немецкие войска вгрызлись в оборону панов, сгоняя население с насиженных мест и перемалывая армию Польши. Самые бравые шляхтичи уже выбросили белый флаг и присягнули монарху Германии в надежде сохранить свои жизни… И оказались мобилизованы и брошены новым государем, чтобы усмирять собственное население.

При этом напор беженцев не снижался, а только рос. С каждым днем немцы продвигались все глубже, и к границе с Российской Империей прибывало все больше тех, кто выехал с запада.

Быстрый переход