Когда подчиненные разошлись, император еще раз взглянул на доклад, оставленный вторым слугой. Территория Польши, оккупированная агрессорами, уже была закрашена в соответствующие цвета.

— Да начнется мор, — произнес государь.

Глава 21

Рядовой нырнул в укрытие, избегая летящих по воздуху пуль. Бетонная перегородка, защитившая бойца, пошла трещинами — враг не стеснялся лупить из тяжелого оружия. Долго укрытие не выдержит, однако других вариантов уже не оставалось.

Повсюду лежали тела уже погибших русских бойцов и тех беженцев, которым особенно не повезло оказаться на границе в момент атаки. Остальные успели убежать на территорию Российской Империи и находились где-то там, вдалеке, пока маленький пограничный пост отражал масштабное нападение.

Атака оказалась неожиданной, но вот уже несколько часов битва продолжалась. Хотелось бы сказать, что с переменным успехом, но Сергеев прекрасно понимал — жить им осталось лишь до тех пор, пока поляки не вытащат технику на дистанцию огня.

Верные приказу бойцы Российской Империи как могли сдерживали продвижение вражеской техники. Но их осталось всего четверо, и ни один из них не был даже слабым чародеем.

Десяток танков уже горел, застыв изваяниями, так и не доехав до границы. На земле осталась лежать почти сотня поляков. Но этого было мало — оператор, управляющий дронами, уже доложил наверх, что к посту двигается как минимум половина батальона.

Рядовой Сергеев выбил из автомата опустевший магазин и воткнул снаряженный бронебойными патронами. Из руин, оставшихся от вышки, в которую ранее прилетело несколько ракет, выпало четыре новых магазинов — трое бойцов оказались заперты под обломками, и теперь, пока один из них работал снайпером, пара человек набивала магазины.

— Хрена с два мы их удержим, — выдохнул рядовой, высовывая ствол между бетонными блоками.

Три броневика мчались прямиком на пограничный пост. На крыше каждого было установлено по пулемету, который поливал окрестности — неровная почва мешала прицельной стрельбе. Но этот беспокоящий огонь не давал Сергееву высунуться из-за укрытия.

Грохот выстрела снайперской винтовки в общей какофонии оказался незамеченным. Рядовой лишь увидел, как задрался пулемет на одном из броневиков — сидящий под обломками русский стрелок умудрился положить пулю в смотровую щель, за которой и прятался вражеский пулеметчик.

Воздух взвыл, прорезаемый новым снарядом. Польская артиллерия уже отработала куда-то вглубь русской земли, и теперь обстрел, похоже, возобновился. Проклятые пшеки лупили через границу, не встречая особого сопротивления, и где носило авиацию, Сергеев не понимал. Хорошо хоть и у поляков самолетов не было видно.

Рядовой нажал на спусковой крючок, посылая первую пулю в полет. Двигающийся за броневиком поляк вскинул руки и свалился. Но их только за этой машиной было человек восемь. А сколько топает за танками, защищенные их броней?

Свист усилился. Задрав голову, русский боец замер на мгновение, понимая, что в этот раз снаряд летит прямиком в руины вышки. И скрыться уже не получится. Если не сама ракета, так бетонные обломки обязательно прошьют его тело.

Рядовой выдернул из-под рубашки нательный крест и, сжав его в руке, зажмурил глаза, про себя молясь, чтобы хотя бы уйти быстро. Свист оборвался, сменившись оглушительным взрывом, и боец вздрогнул, сжавшись в комок.

Но боль не пришла.

— Спасибо, ребята, дальше я сам.

Оторвавшись от земли, рядовой поднял голову и увидел парня с седыми волосами. Он был одет в неуместный на поле боя классический костюм, правой рукой опирался на трость с набалдашником в виде черепа.

Зрелище было настолько не вписывающимся в обстановку, что боец даже не сразу заметил, что пули перестали свистеть, и над разрушенным пограничным постом воцарилась тишина.