— Фон Аусдорф просил оставить его в живых, — напомнил стоящий чуть в стороне офицер, глядя на своего сослуживца, гневно раздувающего ноздри перед русским дворянином.

— Живым не значит, что целым, — возразил он, прежде чем выпрямиться.

Окунев вновь посмотрел на своего мучителя и, оскалив окровавленные зубы, резко плюнул немцу в лицо. Алые капли испачкали мундир, рубашку, осели на коже стоящего перед русским дворянином немца.

— Ах ты, падаль! — заорал немец и уже занес руку для нового удара, но внезапно замер, услышав шелест в замочной скважине.

Тут же отступив в сторону, оба немца вытянулись по струнке. А в подвал вошел офицер в накинутом поверх формы плаще. Уже не позолота на регалиях, а настоящее золото. Медали, какие-то кресты… Но главным для Василия Владимировича был герб, вышитый на правой стороне груди вошедшего.

Фон Аусдорф.

— И это тот самый русский дворянин? — с нескрываемой брезгливостью произнес аристократ. — Как вы его поймали?

Слово взял немец, до этого не тронувший Окунева и пальцем.

— Распылили усыпляющий газ, — пояснил он. — Он успел убить два наших взвода, прежде чем отрава подействовала. Затем раздели и внимательно осмотрели. При нем не было никаких артефактов, ни рации — судя по всему, он действовал не по приказу и был совершенно один.

Фон Аусдорф усмехнулся, разглядывая смотрящего на него одним глазом Василия Владимировича. Вид потрепанного и избитого русского чародея, прославившегося убийством магов, не внушал немецкому аристократу ни капли трепета. Прямо сейчас это был всего лишь ослабший и неспособный защититься человек.

— Кайзер будет вами доволен, господа, — произнес фон Аусдорф. — Нужно доставить его в Берлин. Там с ним поговорят специалисты. И проследите, чтобы ему поправили лицо, на казни он должен быть легко узнаваем.

— Так точно, господин! — приложив руки к козырькам, хором отозвались военные.

В последний раз бросив на Окунева взгляд, полный презрения, аристократ отвернулся. И в этот момент Василий Владимирович поднял руки. Браслеты, блокирующие доступ к магии, лопнули, со звоном разлетаясь металлическими осколками по холодному подвалу.

Полученные травмы зажили в одно мгновение, и убийца чародеев рывком оказался на спине фон Аусдорфа. Тот попытался вырваться из хватки, а оба немца выхватили оружие, но оно моментально вылетело из рук.

Две короткие вспышки, и на пол опустились лишь облачка пепла, оставшегося от офицеров. Фон Аусдорф захрипел, не в силах сделать нормальный вдох.

— Я пообещал, что отомщу за своего племянника, — прошипел на ухо своему пленнику «Косарь». — Задушу собственными руками. И ты будешь первым, немецкая тварь.

Когда тело аристократа опало к ногам Окунева, Василий Владимирович сделал несколько движений, чтобы размять мышцы, затекшие из-за проведенных в одной позе часов. А затем, отрубив воздушным серпом голову фон Аусдорфа, «Косарь» вытащил у обезглавленного трупа пистолет из кобуры и направился к выходу.

Сегодня эта военная база перестанет существовать.

Глава 11

Москва, особняк дворянского рода Моровых. Иван Владимирович Моров.

Утро началось для меня с ощущения, что Маргарита осторожно пытается выбраться из постели. Приоткрыв один глаз, я взглянул на Ларионову и не удержался от улыбки. Обнаженная женщина старалась двигаться крайне аккуратно, не создавая шума. Но все равно матрас под ней изгибался, и я это чувствовал, а белье шуршало.

В лунном свете, проникающем через не зашторенное окно, я залюбовался фигурой Маргариты. Она же, сделав очередное движение, повернулась ко мне, чтобы удостовериться, что я сплю, но наткнулась на мой внимательный взгляд.

— Ой, прости, я не хотела тебя будить, — нежно погладив меня по щеке, с улыбкой произнесла Ларионова.