Он замолчал, давая мне время осознать масштаб проблемы.

Истина в том, что ни у кого не оказалось времени, чтобы решить польский вопрос. И теперь некогда самостоятельная страна вот-вот превратится в полигон, на котором выясняют отношения более сильные соседи. То есть та же судьба, что постигла Балканы, до сих пор не пришедшие в себя после эры мусульманского правления.

— Я надеялся, что мы успеем собрать хотя бы какое-то количество артефактной брони, чтобы снабдить ими передовые штурмовые части, — дополнил государь. — Я не говорю, что Российская Империя совершенно не готова к войне против Германии и восставших поляков. Мы можем сражаться и даже победить… Но не стоит забывать, что Турция готова сорваться с цепи, получив поддержку Великобритании и Франции. Да, там у нас есть Сирийское королевство, но и у него есть соседи, которые не откажутся парализовать его, не дав заблокировать Стамбул. Так что в итоге прольется очень много крови. Русской крови, Иван Владимирович.

Я откинулся на спинку кресла, прекрасно осознавая, зачем Виктор Константинович настолько подробно объясняет мне ситуацию.

Мы договорились, что я не лезу в дела Романовых. Однако сейчас речь идет о благополучии всей страны. И проблема не в том, что Окунев отправился мстить, нет. Дело в том, что агрессором изначально выступил даже не фон Аусдорф, а его король, отдавший соответствующий приказ.

И сейчас его императорское величество доказывает мне, что мое вмешательство необходимо, так как ввязываться в бой за Родину — первейший долг благородного человека. Потому и дает мне максимально полную информацию по международной ситуации, чтобы я проникся и осознал.

Отечество нуждается во мне.

— Я бы очень не хотел прибегать к вашим услугам, — признался после паузы Виктор Константинович. — Слишком многое стало зависеть от частных лиц. Судьба Российской Империи буквально висит на волоске. Без преувеличения, миллионы жизней солдат да несчетное число мирных жителей, которые неминуемо пострадают… Впрочем, ты и сам знаешь, как легко немцы отдали приказ бомбить пункты временного размещения беженцев. А если начнется война, они и вовсе сдерживаться перестанут. Вы набрали силу, обросли влиянием, но такие уникальные бойцы — это все, что сейчас у меня есть. И я готов пойти на многое, лишь бы вы протянули мне руку помощи.

Я сложил пальцы в замок и наклонился вперед, опуская на них подбородок.

Может быть, Виктор Константинович был и не самым лучшим человеком, но уж точно правителем он оказался лучшим из возможных. Теперь, получив седьмой узел, я прекрасно видел — император не играет, он действительно осознает, какой кровавый кошмар развернется вокруг Российской Империи.

И он боялся… Боялся, что я сейчас встану и откажусь, наплевав на все разумные доводы, которые государь привел. Ведь в действительности настолько свободолюбивый мальчишка, каким я кажусь со стороны, вполне был способен так поступить.

— Мне нужен план, ваше императорское величество, — произнес я, выпрямляясь.

Несколько секунд Виктор Константинович даже не мог понять, что я сказал. Я видел по его лицу, что он страдает от собственной гордости, но готов торговаться. Лишь затем в его глазах отразилось осознание. И затаенная надежда.

Хочу я того или нет — но я сильнейший чародей своей страны. И если бы я не слился с Иваном Владимировичем Моровым в единую личность, вполне возможно, я бы сейчас сидел не в кабинете императора, а восседал на пике Джомолунгмы, никуда не спеша, ни от кого не завися и не выныривая из медитации.

Но эта страна стала моим домом, Моровы — моим наследием, и пускай у меня пока не появилось семьи, я прекрасно помню своих студентов, которым еще только предстоит постигать все глубины магии. И я не хочу, чтобы их вместо учебы отправили на фронт, где они сложат головы. И даже сидящий напротив меня мужчина, несмотря на то, что он ментально моложе меня на несколько столетий, воспринимается мной именно как император.