— Что, простите?

— Сколько мне нужно дать вам денег, чтобы вы отвернулись и забыли о том, что я отрезал голову вашей дочери, пан Чолек? — перефразировал свой вопрос я.

Он потемнел лицом, но удержал себя в рамках приличий. Аналогия была ясна, и то, как ярко продемонстрировал свои эмоции приемный сын рода, наглядно показывало — он понял, к чему я клоню.

— То есть решить вопрос миром не выйдет? — уточнил он явно на всякий случай.

— Ну конкретно вы можете прямо сейчас получить четверть всего имущества клана Чолек, Веслав, — пожал плечами я. — Все, что вам требуется сделать — добыть кровь любого члена рода, который не является, как вы, приемным или приблудным.

Бастардов в этом роду тоже хватало, но, разумеется, если генетические тесты и приводились, в открытом доступе такой информации не имелось. Так что уточнение я сделал намеренно — мало ли от кого тот бастард на самом деле произошел на свет.

Несколько долгих секунд Веслав молчал, не зная, как реагировать на мое предложение. Я не торопил, куш большой, слово я свое сдержу, и он это осознает. Но хватит ли ему духу пойти на предательство? Ведь если что-то пойдет не так, его обязательно вычислят.

— Половина, — едва шевеля губами, произнес Веслав. — Половина и неприкосновенность моей семьи.

Я кивнул и протянул ему руку.

— Договорились, пан. Жду от вас посылки в ближайшую неделю. После нее сделка аннулируется.

Прав был Вишневецкий, поговорить с этим человеком стоило. Зачем гоняться за всеми Чолеками, если мне готовы принести их жизни на блюде?

Глава 14

Здание Генерального штаба.

Анатолий Никодимович помешал сахар в стакане с чаем и, аккуратно смахнув каплю напитка в посуду, отложил ложку на блюдце. Обеденный перерыв перевалил за середину, и осталось не так много времени, чтобы передохнуть.

Что ни говори, а забот у начальника Генерального штаба огромное количество даже в мирное время. Подчиненные, конечно, справляются, да и сам Герасимов не жаловался, но иногда становилось действительно тяжело, когда приходилось подолгу вчитываться в документацию, от которой к концу дня глаза пытались закатиться в череп.

Сегодня от Панфилова пришли бумаги на новую броню, которую сумеречный гений Морова сумел создать. Версия для диверсантов, предполагающая полное сокрытие присутствия, сама по себе маленькой не была, так и кипа документации к ней шла, прости, Господи, едва ли не в полный рост будущей машины.

К испытаниям Панфилов уже приступил и обкатывает со своей дружиной, но… Государь вряд ли одобрит, что в руках какого-то рода, пусть и лояльного, и зависящего от монарха, окажется столь совершенное оружие. Тут одного убийцы под невидимостью хватает, чтобы в Кремль пробраться, а если подобных умельцев станет сотня? Две? Тысяча?

И главное, их обладатель легко спрячет такие доспехи. Достаточно активировать невидимость где-нибудь в соседнем лесочке, и черта с два уважаемая комиссия их обнаружит.

И вот как поступать в таком случае ему, начальнику Генерального штаба?

— Э-эх, — вздохнул Анатолий Никодимович, сделав глоток чая.

В дверь кабинета деликатно постучались, и Герасимов недовольно пробурчал под нос, но все же отозвался.

— Входите!

Створка распахнулась, внутрь вошла Снежана Александровна Макарова. Еще одна головная боль Анатолия Никодимовича, но в этот раз личного характера. Дочь до сих пор уверена, что помолвка фикция, но глава рода Герасимовых видел, как расцвела после похищения Макарова. Что это, как не знак, что все идет к свадьбе?

Что в этом случае сделает Мирослава, Анатолий Никодимович и предположить не мог. Со стороны-то дочка производила впечатление разумной не по годам девицы. Но эмоции в ее возрасте могут затмить разум.