– Теперь нормально? – громко спросил он. По селектору не ответили, и ассистент с крысиным хвостом волос щелкнул маркировочной «хлопушкой» с номером 14. Потом взглянул на человека в кресле и произнес:

– Приготовьтесь.

Сидящий в ярком свете софитов мужчина заготовил ослепительную улыбку, а когда парень с крысиным хвостом подал ему знак, открыто улыбнулся в камеру и сказал:

– "Вы будете великолепно себя чувствовать в этом роскошном автомобиле. У нас прекрасный выбор. – Его улыбка несколько поблекла: он мог передохнуть.

Голос в селекторе прохрипел:

– Сделаем еще разок.

– Конечно.

– Дубль пятнадцать.

– Вы будете великолепно себя чувствовать в этом роскошном автомобиле. У нас прекрасный выбор. Теперь лучше? – устало спросил он.

– Попробуем еще раз. Пожалуйста, непринужденней, – ответили ему с металлическим скрипом.

– Шестнадцать, – сказал ассистент с хлопушкой.

– Вы будете великолепно себя чувствовать в этом роскошном автомобиле. У нас...

– Остановитесь.

Он вздохнул. Трахнутые идиоты.

– В чем дело? – Его улыбка сияла в направлении контрольной камеры.

– Вы проглотили окончание в слове «великолепно». Постарайтесь более четко произносить последние звуки.

– Ве ли ко леп но в этом роскошном автомобиле. Так?

– Значительно лучше. Сделаем еще дубль. Начали.

– Семнадцать.

– У нас... Черт, извините, я забыл начало, – он сохранил улыбку на лице, несмотря на то, что крысиный мальчик хихикнул и ехидно заметил:

– Это обычно снимается за один дубль.

Осведомленный маленький гаденыш.

– Хорошо. На этот раз я постараюсь сделать правильно.

Обещаю.

– Отлично, – одобрил голос по селектору. Он почувствовал, что краснеет. Пошло оно все к...

– Восемнадцать. – В голосе парня сквозило явное презрение.

– Вы будете великолепно себя чувствовать в этом роскошном автомобиле. У нас прекрасный выбор. – Сверлящие красные глаза аппарата. Его восемнадцатый позор.

– Я думаю, получилось неплохо, но для уверенности еще раз, – попросили его. Он откинул голову и мужественно ответил:

– Ну конечно.

– Девятнадцатый, спасительный, – сказал паршивый осел ассистент.

Человек в кресле ярко улыбнулся, жестом указал на машину, находящуюся в студии, и вновь произнес свою рекламную фразу. У него было открытое красивое лицо.

Лас Вегас

Джек освободил номер в гостинице за полчаса до рассвета. Даже в это время казино выглядело как в девять вечера. Непрерывное движение, шум, непрестанный гул голосов. Он миновал стол для игры в очко Блэкджек, где сидела женщина дилер с карточкой Адель Невада на груди. Псих югослав бормотал ей что то про джентльмена, который собирался заплатить ему биллион долларов в качестве компенсации за нарушение патента.

– Ничего не ставьте, пока я не освобожу стол, сэр, – услышал он другого дилера, увещевавшего кого то, заявившегося ранним утром с целой компанией. Ваш дилер – Адель Невада. Вот с ее помощью вы сможете поставить все до последнего доллара. Только дайте мне отсюда вырваться наконец.

Из Лас Вегаса он направился на север по шоссе 1 15 мимо резервации индейцев Моапа в долину Огня.

Солнце вставало над горами сияющей красной взорвавшейся водородной бомбой, пускающей лазерные лучи в глаза. Оно разрасталось поднимающимся облаком радиоактивной пыли над каньонами, опустившимися дегенеративными картежниками, над несчастными обывателями и жалкими детективами.

Даже защитные стекла и спущенный козырек прокатной машины не могли защитить от ослепляющего яркого солнца.