Я так засмотрелась на китайский рисунок, что ничего не слышала, как вдруг рычание пса заставило меня в ужасе обернуться. Страшный черный пес стоял рядом с хозяином в проеме открытой двери и смотрел на меня. Пес был так огромен, что человек держал руку на холке, не нагибаясь.

Убедившись, что свирепая тварь полностью в подчинении у человека, я переключила внимание на хозяина. Сейчас он был без зюйдвестки, и я увидела, что он высок и крепко сложен. Лорел назвала своего отца Черным Шотландцем, и это прозвище показалось мне метким. Волосы у Брока Маклина были густые и темные, сильно вьющиеся. Густые черные брови дугами нависали над большими темными глазами, смотревшими на меня весьма холодно.

— Ну и что вы о ней думаете? — спросил он.

Не сразу сообразив, что он имел в виду "Морскую яшму" на картине у меня за спиной, я покраснела, смутилась и совершенно растерялась. Совсем не так я представляла себе нашу встречу. Это я должна была застать его врасплох, встретить храбро и с улыбкой. А тут у меня и голос задрожал при попытке ответить.

— Я… я думаю, что "Морская яшма" — самый красивый корабль, когда-либо ходивший по морям. — Мои слова были вызваны бесстыдным стремлением подольститься к этому человеку, поскольку это ведь его отец, Эндрю Маклин, спроектировал и построил корабль, о котором шла речь — об этом мне напомнила Лорел.

— Совершенно верно, — сухо согласился Брок Маклин. — Это был клипер необычайной красоты. И жестокости. В свое время «Яшма» убила немало людей. И моего отца в том числе.

Я с трудом проглотила отсутствующую слюну. Ясно, что моя попытка подольститься не удалась. Собака утробно зарычала, и я бросила на нее боязливый взгляд. Хозяин пса это заметил. — Вы правильно делаете, что боитесь, — усмехнулся он. — Люцифер — собака несговорчивая. Но он мой друг, и доверять ему можно больше, чем кое-кому из людей. — Брок Маклин показал на стеклянный ящик, и я заметила слабый блеск яшмового перстня на пальце. — А это модель "Морской яшмы", которую капитан Обадия вырезал из белого дуба в один из рейсов. Мне кажется, он верно ее изобразил. Во всяком случае довольно близко к действительности.

Я поскорее подошла к ящику и притворилась, будто внимательно рассматриваю изящную модель под стеклянным колпаком. Благодаря отцу у меня был достаточно наметанный глаз, чтобы оценить чистоту линий, грацию кормы, простор палуб. Человек привлекал мое внимание гораздо сильнее, чем корабль, только я боялась встретиться с ним взглядом.

— Некоторые поговаривали, что отец построил ее слишком уж узкой, что ей не хватит устойчивости. Но, посрамив критиканов, — продолжал мой собеседник, — она не переворачивалась и оставалась на плаву в любой шторм.

— А где она теперь? — спросила я.

Его лицо потемнело.

— Капитан продал ее несколько лет назад, когда корабль перестал приносить прибыль. Может статься, перевозит рабов или китайцев в Перу на сбор гуано…

Жуткое занятие, страшная судьба для гордой красавицы…

Брок Маклин снова заговорил, голос его стал низким, почти как рычание собаки.

— Вы, я полагаю, уже виделись с капитаном…

Я кивнула.

— Да, я с ним говорила.

— Значит, знакомы и с этим его безумным планом?

Явственное презрение в голосе Брока Маклина развеяло последние клочки моих мечтаний. Я сумела оторвать взгляд от модели корабля и посмотрела на собеседника из-под ресниц.

— Да, — ответила я. — Он сообщил мне, чего от меня хочет.

— И вы, разумеется, дали ему единственно возможный ответ?

Было очевидно, какого ответа ожидал от меня Черный Шотландец.