В 60-е годы французская Океания по-прежнему не знала массовых народных выступлений под лозунгами автономии и тем более независимости, но эти идеи не сходили с повестки дня общественной жизни, оказывали свое воздействие на ход избирательных кампаний. В октябре 1966 г. сенатор Альфред Порой, активно поддерживаемый де Голлем и губернатором, мэр Папеэте с 1942 г., не был переизбран на эту должность. Вскоре, в марте 1967 г., на очередных выборах в Национальное собрание потерпел поражение голлистский кандидат, и депутатом стал Фрэнсис Сэнфорд, школьный учитель. В парламенте он примыкал последовательно к независимым республиканцам, затем к центристской группировке «Прогресс и современная демократия», а потом к фракции так называемых реформаторов. Но эта отнюдь не левая политическая «палитра» не помешала Сэнфорду дважды требовать референдума по вопросу о внутренней автономии в Полинезии. Когда в декабре 1967 г. во французский парламент был внесен проект закона, разрешавшего населению Коморских островов избирать свое правительство во главе с премьер-министром, Сэнфорд предложил обсудить вопрос о системе управления во всех заморских территориях Франции. Но все попытки полинезийского депутата привлечь внимание парламентских кругов и общественности метрополии к внутренним делам далекой Океании не увенчались успехом.

Бурные майско-июньские события 1958 г. во Франции вынудили ее правящие круги проявить гибкость и сдержанность не только во внутренних делах, но и во взаимоотношениях с заморскими территориями. Пуванаа был амнистирован и вернулся на Таити. В сентябре 1971 г. 76-летнего ветерана избрали в Сенат, забаллотировав Альфреда Порой. Сэнфорд в Национальном собрании и Пуванаа в Сенате внесли проекты резолюций об автономии Полинезии. Но и на этот раз они не добились успеха.

В период президентства В. Жискар д’Эстена, в июне 1977 г., французский парламент принял новый статус Полинезии, предусматривавший, в частности, что вице-председателем Правительственного совета должен являться лидер партии, располагающей большинством в Территориальной ассамблее. Он получил право лично вести заседания, на которых обсуждались внутренние полинезийские дела. Компетенция совета была несколько расширена. В его ведение перешли вопросы использования местных ресурсов, в том числе и ископаемых, преподавания в школах национального языка и др.

Однако верховный комиссар территории, назначаемый в Париже, сохранил за собой пост председателя Правительственного совета, хотя и без права отмены его решений. Центральные французские власти, как и в «добрые» колониальные времена, не выпустили из своих рук руководство вооруженными силами, внешними сношениями, юстицией, такими важными средствами массовой информации, как радио и телевидение. В Полинезии по-прежнему существовала мажоритарная система голосования. В итоге автономисты добились известных перемен. Вместе с тем проблема достижения подлинной независимости осталась нерешенной.

Но в правящих кругах Франции считали, что предел уступок достигнут. Это ясно дал понять Жак Ширак, мэр Парижа, лидер голлистской партии, в недалеком будущем один из кандидатов на президентских выборах 1981 г., потерпевший поражение в первом туре голосования. Находясь на Таити, он 21 июля 1978 г., на встрече с верховным комиссаром территории Полем Кусераном, депутатами Национального собрания Фрэнсисом Сэнфордом и Гастоном Флоссом, мэрами-автономистами, восхвалял новый статус Полинезии и заявил, что ее «независимость привела бы полинезийцев к необходимости согласиться со снижением их жизненного уровня». Это была откровенная угроза «экономических санкций» против непокорных островитян.