Толстый хозяин отошел от столика Конана и Шубала. Солдат, допивший свое пиво около дверей, кинул на столик монету и вышел на улицу. Глядя ему вслед, шемит спросил:

— Почему в первый же день пребывания в столице Хаурана ты интересуешься этим немедийцем?

— А разве тебе самому не интересно? — Конан серьезно посмотрел на товарища. — Возможно, он станет твоим королем.

— Нет. Не более чем супругом королевы. Но я понял тебя, — кивнул шемит.

— Сын не самого значительного барона присвоил себе княжеский титул и носит медальон, который ты видел где-то в другом месте, но не в Немедии. Вдруг он окажется каким-нибудь зингарским авантюристом. Или хуже того, переодетым стигийским колдуном — старым как горы.

— Ты считаешь, что тут замешана магия? — Шубал подернул плечами. — Может быть, я ошибся насчет этой побрякушки. Ты допил пиво? Нам пора возвращаться. Мы должны быть во дворце и ждать, когда благородная Хаштрис захочет отбыть домой.

— Мне необходима еще одна кружка, чтобы охладить губы после этой проклятой колбасы! Мой язык онемел, а горло пылает так, словно я глотатель огня из Аренджуна!

Шубал рассмеялся.

— Ладно. Я могу доесть ее за тебя, — предложил он и выгреб из тарелки остатки порции Конана. — Да, друг мой! Не у всех нас одинаково крепкие желудки.

— Крепкие?! — изумился юноша. — Да твой, наверное, выкован из меди!

— Пора уходить, Конан. Никто нам не помешает попытаться выпросить немного вина во дворце.

— Хмм…

Они поднялись и двинулись на выход, несмотря на протесты Хилидеса, который так и не услышал историю про «приключения в Шадизаре». Пришлось Шубалу пообещать толстяку, что он все ему поведает не позднее завтрашнего дня.

В конце концов, оба охранника Хаштрис покинули таверну.

Через четыре квартала друзья сократили путь и прошли через базар. Рынок был забит лавками, всевозможными ящиками и корзинами. Торговцы, надрываясь, расхваливали свой товар. Конан втягивал ноздрями воздух, наполненный ароматами разных плодов, свежих овощей и пряностей.

Вдруг Шубал надавил на плечо киммерийца, внезапно изменяя выбранный маршрут. Шемит свернул к прилавку с фруктами под ярко-красным навесом. В его тени сидела старая, полная женщина с круглым, как луна, лицом и щербатым ртом. Рядом со старухой стояла молодая, привлекательная девушка с необычно пышной грудью, буквально распиравшей голубую тунику и фартук.

— Сфалана! — радостно приветствовал ее Шубал. — Ты скучала по мне?

Молодая женщина одарила его холодным взглядом из-под густых, изогнутых бровей.

— О! А разве ты куда-то уезжал?

— Вот противная девчонка! Ты же сама это знаешь, как и то, что по мне скучала.

— Фи! Больше мне заняться нечем, — ответила Сфалана, посматривая украдкой на Конана.

Старуха зашлась поразительно высоким смехом, очень напоминающим всхлипы шакала из туранской пустыни.

— Я увере, что ты дни считала, — убежденно сказал Шубал, сохраняя невозмутимое выражение лица. — А где же теплые объятия при встрече?

— Я занята, Шубал.

— Ему бы только потискать твои дыньки! — застрекотала старая женщина и вновь визгливо хихикнула. — Почему бы тебе, Шубал, вместо этого не купить настоящие дыни? Они приехали прямо из Корвеки.

— Не сомневаюсь, — глумился над ней шемит. — Я представляю, как ты везешь дыни из… — он вдруг запнулся, — из Корвеки!

Тем временем, обе женщины, старая и молодая, разглядывали высокого юношу, который не принимал в шутливом разговоре.