|
Людям о самих себе читать гораздо интереснее, чем о каких-то там роботах или марсианах. Я ему это как раз в пивной, где мы сидели, сказал. На что Руди, снисходительно усмехаясь, предложил мне сравнить тиражи моих книг с тиражами любого средней руки фантаста. - Фантастика, - сказал он самоуверенно, - это вообще литература будущего. Этим утверждением он вывел меня из себя. Я заказал второй масс и сказал, что фантастика, как и детектив, - это вообще не литература, а чепуха, вроде электронных игр, которые способствуют развитию массового идиотизма. Жаркое солнце, холодное пиво и общий строй здешней жизни не располагают к страстному спору. Руди возражал лениво, не поддаваясь моему возбуждению, и вспомнил Жюля Верна, который, мол, в отличие от реалистов, предсказал многие научные достижения нашего времени, включая путешествие человека на Луну. Я отвечал, что предвидеть научные достижения вовсе не задача литературы, а в предсказаниях Жюля Верна ничего оригинального нет. Всякий человек когда- нибудь воображал себе и полеты в космос, и плавание под водой, во многих старинных книгах подобные чудеса были описаны задолго до Жюля Верна. - Возможно, - согласился Руди. - Однако фантасты предвидели не только технические открытия, но и эволюцию современного общества к тоталитаризму. Возьми, например, Оруэлла. Разве он не предсказал в деталях создание той системы, которая существует сегодня у вас в России? - Конечно, не предсказал, - сказал я. - Оруэлл написал пародию на то, что существовало уже при нем. Он описал идеально действующий тоталитарный механизм, который в живом человеческом обществе существовать просто не может. Если взять Советский Союз, то его население проявляет лишь внешнее послушание режиму и в то же время абсолютное презрение к его лозунгам и призывам, отвечая на них плохой работой, пьянством и воровством, а так называемый старший брат - предмет общих насмешек и постоянная тема для анекдотов. Должен заметить, что с западными людьми спорить совершенно неинтересно. Западный человек, видя, что собственная точка зрения собеседника очень ему дорога, готов тут же с ней согласиться, чего совершенно не бывает у нас. Наш спор с Руди сам по себе как-то увял, а мне хотелось его подогреть. Поэтому я сказал, что фантасты выдумали много такого, что сбылось, но выдумывают также и то, что не сбудется никогда, например путешествия во времени. - Да? - сказал Руди, закуривая сигару. - Ты действительно думаешь, что путешествия во времени совершенно невозможны? - Да, - сказал я. - Именно так и думаю. - В таком случае, - сказал он, - ты очень ошибаешься. Путешествия во времени уже перешли из области фантастики в область практики. |
