ПОТОМОК ЕРМАКА

Александр Фёдорович Наумов,

полковник, командир 312-й и 53-й (сводной)

стрелковых дивизий 43-й армии

1

После катастрофы под Вязьмой, Рославлем и Брянском И. В. Сталин несколько дней пребывал в угнетённом состоянии. 8 октября, на следующий день после того, как немцы замкнули кольцо вокруг Вязьмы и войск Западного фронта, он отправил телефонограмму генерал-лейтенанту М. Ф. Лукину, который принял на себя командование окружённой группировкой: «Если не пробьётесь, защищать Москву будет некем и нечем. Повторяю: некем и нечем».

Пятого октября в командование войсками Западного фронта вступил генерал армии Г. К. Жуков. Верховный срочно отозвал своего Суворова из-под Ленинграда, где положение более или менее стабилизировалось. Город устоял и продолжал обороняться. Группа армий «Север», израсходовав наступательный ресурс и почувствовав возросшее сопротивление советских войск, остановилась.

А под Москвой ни фронта, ни войск не было. Жуков собирал всё, что было под рукой, и формировал на недостроенной Можайской линии новую оборону. С Валдая спешным порядком была переброшена 312-я стрелковая дивизия. На станцию Ворсино близ Малоярославца одним из первых прибыл штабной эшелон. С платформы тут же скатили штабную «эмку», в неё сели командир дивизии полковник А. Ф. Наумов, старший батальонный комиссар Я. Э. Сировский, начальник оперативного отделения штаба капитан В. М. Яиров, и машина тут же полетела по шоссе в сторону Москвы.

В штабе Московского военного округа (МВО) их уже ждали. Командующий округом генерал-лейтенант П. А. Артемьев был немногословен и хмур. Член Военного совета бригадный комиссар К. Ф. Телегин не проронил ни слова. После краткого ознакомления прибывших с положением дел на фронте и к западу от Москвы командующий сказал:

— Вы, Александр Фёдорович, назначаетесь начальником Малоярославецкого укрепрайона. Подчиняетесь штабу округа. Фронт обороны вашего боевого участка… — генерал Артемьев провёл рукой по карте, расстеленной на двух сдвинутых столах прямо поверх письменных приборов, видимо, перед их приездом, — …сорок километров. От реки Руть, через Ильинское, до Детчино. Окопы полупустые. Сейчас их занимают курсанты подольских училищ, пехотного и артиллерийского, и отдельные части и подразделения. Войска продолжают прибывать. Но основная сила на Варшавском шоссе и на Малоярославецком направлении — ваша дивизия. Так что вся надежда на вас, Александр Фёдорович. Какие у вас вопросы?

— Что с флангами? — спросил Наумов.

— Фланги открыты, — напряжённо глядя на карту, ответил Артемьев.

Много лет спустя в своих мемуарах генерал Наумов о той встрече в штабе Московского военного округа писал: «Какой же был перед нами противник, где нужно ожидать его главную группировку? Это было нам недостаточно ясно.

Видели мы огромную карту, для которой не хватало стола командующего, и на ней отображены синим карандашом многочисленные кружки, походные колонны пехоты, танков, артиллерии противника…

По той обстановке, которая царила в штабе и в кабинете командующего, можно было догадаться только об одном — нужно как можно более спешно выходить на рубеж обороны, и неизвестно — хватит ли времени, ведь не было проведено не только рекогносцировок, а хотя бы намёток для ориентировки системы огня, взаимодействия и управления.

Складывалось впечатление, что нужно было как можно скорее просто «затыкать» образовавшиеся бреши, громить врага везде и всюду и не допустить его к Москве…

От Москвы до Малоярославца более 100 километров, противник приближается, он уже в Медыни, поэтому, ни минуты не теряя, скорей, скорей к полкам, чтобы успеть спустить приказ на подходе их к Малоярославцу и ввести их в назначенные им боевые участки.