– Это кто у нас зональный то, напомни, – напрягся Грязнов.

– Стыдно, стыдно, брат! Зональный прокурор по Москве у нас замечательный, Вадим Сергеевич Молчанов, собаку на своем деле съел. По всем городским прокуратурам следаки на него не нарадуются – и советом всегда поможет, и отсрочки по делам, когда надо, дает, всегда с оперативно следственными группами планы мероприятий обсуждает, ну и все такое прочее… Так что со всеми вопросами и деяниями валяй к нему. То же, Саша, могу и тебе сказать, если тебя по делу Топуридзе энтузиазм обуревать начал…

– Да ну, какой там энтузиазм. Так, профессиональный интерес… На рефлекторном, если хочешь, уровне… Любопытное дело, между прочим, вы согласны, ребята? Мне кажется, вы не станете спорить, что те, кто стрелял, – это всего лишь исполнители. Так вот, мне бы хотелось узнать – ну или помочь узнать, – откуда ноги растут… Я, честно говоря, уже склоняюсь к тому все больше, что это была акция устрашения. Если б хотели убрать, заказали бы настоящему киллеру… Сколько уж у нас с вами именно таких вот висяков: откуда то пуля прилетела – и ага…

– А что такое – настоящий? – встрепенулся Меркулов. – Что это значит?

– Это значит, что настоящий выбирает место так, что его никто никогда не видит, это значит, что настоящий убивает наверняка, а не как в нашем случае…

– Значит, ты считаешь, что это больше похоже на акцию устрашения? – задумчиво переспросил Меркулов. – Ну и кого же напугали?

– А вот это, мне думается, и надо бы выяснить в первую голову… Ты верно говоришь: если бы это случилось во время предвыборной кампании, я бы решил, что речь идет о мэре. О том, чтобы его каким то образом скомпрометировать или лишить каких то козырей. Словом, выбить из игры… Помните, как на прошлых городских выборах вышибали вице мэра? Он тоже тогда, к счастью, остался жив. А погиб бы – и пришлось бы мэру снимать свою кандидатуру, поскольку мэр и вице мэр регистрировались в связке: выпадает один, автоматически выпадает и другой… Может, и здесь что то вроде этого…

– Да, но выборы то уже прошли, Саня! – покачал головой Грязнов. – И основной компромат уже ушел в дело… Тут, брат, все таки чегой то другое… Может, этот Топуридзе просто кого то загнал в угол? Сам ведь знаешь, даже маленькая шавка, загони ты ее в угол, – и та тяпнуть может, а? И вообще, мало ли кому мог перейти дорогу чиновник такого уровня…

– Все, – решительно подвел итог Меркулов. – Пусть это будет одной из версий, которые надо проверить. У меня тоже, например, не выходят из головы слова из интервью мэра – насчет того, что в покушении на Топуридзе заинтересована какая то криминальная группа, не согласная с его решениями, а также о том, что разногласия в мэрии – выдумка досужих журналистов. Эти слова лишний раз подтверждают, что все мы в городе – и не только прокурорские работники или журналисты, но и просто обыватели – знаем: там, на московском олимпе, все не так благообразно, как нас стараются убедить… – И завершил, резко оборвав себя: – На этом все, мужики. Стало быть, договорились: со всеми вопросами и идеями, буде они у вас возникнут, – к зональному прокурору, Вадиму Сергеевичу Молчанову…

Турецкий

О том, как в московских верхах дела обстоят на самом деле, если и не знали, то смутно догадывались многие жители нашего города. То есть, конечно, они не знали в деталях, что творится там внутри, в недрах, так сказать, вулкана, но вулкан этот сам время от времени давал о себе знать какими то неожиданными выбросами не всегда приятно пахнущей информации, из которой становилось известно, что мэр наш выступает против той модели приватизации, через которую пропустили всю страну, что он не согласен то с одним, то с другим деятелем из президентского окружения, что своей самостоятельностью он постоянно вызывает раздражение у властей предержащих.