|
Когда мы с Кэмелом вытащили «мухи» из грузовика и грузили их в багажники «уазиков», ко мне подошла Татьяна: – Ты классно придумал, конечно, оставить нас всех здесь, а самому уехать в город. А ты думал сам, куда нам затем деваться, если вы не вернетесь? – Скорее всего вернемся, на рожон не полезу и другим не дам. – ответил я. – Нам только разведать мосты и промзону, больше ничего не нужно. Есть у меня надежды на этот город, хочу убедиться. – Ты все об экономике будущего? – Именно. – Ты голову не суй в молотилку из-за своей экономике. Ты мне живой нужен. – сказала она, глядя мне в глаза. – Живой и вернусь. – я помолчал, затем добавил: – А если не вернемся, то вот вам мой совет – оставайтесь здесь. Рано или поздно здесь сообразят, что надо отбивать промзону в городе, если она уже не отбита. А когда отобьют, то здесь будет одно из самых удачных мест для жизни в будущем. Будет работа и будет безопасность. Дальше вам идти незачем, там ничего нет. Даже если мы и пойдем вперед, то Маша с детьми, и все Дегтяревы останутся здесь, дожидаться нас. Нечего им ломиться туда. – Маша вполне боеспособна. – Тань… – я выразительно посмотрел на нее. – …надо комментировать? – Нет, я просто сказала. Сергей Крамцов, партизан и разведчик. 22 апреля, воскресенье, утро. Едва мы собрались с утра пораньше у машин, появился Белецкий с вьюком за спиной. – Вот это да! – охнул Васька. Что может быть лучше парного вьюка из двух РПО-А? Разве только два таких вьюка. Или три. Мы с такими штуками можем много от кого отбиться и много кого победить. Шесть «Мух» у нас с собой, а теперь еще и два «Шмеля». – Губу не раскатывать! – сказал Белецкий. – Не используем – привезем обратно. – А может на боевые спишем, а? – с надеждой спросил Кэмел. – Даже не надейтесь. – решительно ответил наш проводник. – Пошли со мной, за ракетницами. – А ракетницы зачем? – спросил я. Белецкий посмотрел на меня как на слабоумного, как будто пытаясь понять, на самом деле я что-то сказал, или ему послышалось. – Как зачем? А мертвяков развлекать? – Ты о чем? – еще меньше понял я теперь. – В честь праздничка сегодняшнего? У него брови полезли на лоб. – Вы что, так не делали? И какого праздничка? – Как не делали? – продолжал тупить я. – А праздничек простой – день рождения Ильича. – На хрен Ильича. Толпа мертвяков вокруг, например. – терпеливо начал он объяснять мне. – Если выпустить ракету в поле их зрения, или даже зажечь фальшфейер, то пока ракета не прогорит, они на нее таращатся, на тебя внимания не обращают. – Опа… А мы и не знали. – восхитился я местной изобретательностью. – Мы только про воду в курсе, что мертвяки в воду не идут. – Это мы тоже заметили, давно уже. – подтвердил нашу догадку лейтенант. – Плавать они не умеют, а ходить в воде не получается, враждебная среда. У нас ребята проверяли, столкнули одного мертвяка в пожарный пруд, что у складов ГСМ. Там ему воды по грудь всего было, и то он не мог оттуда выбраться сутки, хоть никто ему не мешал. Так на одном месте и бултыхался, вставал, пытался идти и падал. – Значит, вот как… – кивнул я. – Слушай, а ведь у вас и порт, и судостроительный, и прочее, не проблема окопать каналами территорию, наверное, как думаешь? – Без понятия, я в этом каналостроении как свинья в апельсинах. – пожал он плечами. |
