|
Два километра до периметра, оттуда еще метров пятьсот вглубь и примерно километр влево. Около трех с половиной, из которых два по пустырю, а еще полтора между зданий, непонятно кем занятых. – Вот это бойлерная? Одноэтажное здание, за мачтой? – уточнил Шмель. – Она самая. – подтвердил Сергеич. – На крайняк можем на «бардаке» рвануть. Ночью, например. Тогда в нас без прибора не попадешь, а на нем недалеко, в общем-то. Три километра… три минуты максимум. Я с обалдением посмотрел на Шмеля. Чтобы он так вдруг решил сгубить машину… Это что-то необыкновенное. – И что? Так и бросить «бардак»? – спросил я. – На хрена бросать? – удивился Шмель. – Три минуты туда, еще три обратно, и в лес. Высаживаю вас троих, а сам смываюсь. За мной никто не погонится, вы им важнее, у вас контейнер. А я отрываюсь от погони, затем ищу место, маскируюсь и жду вас. Все. – Обстрел будет. – сказал Васька. – Ну и я не на велике! – удивился Шмель. – Это бронемашина, как никак, меня только из крупняка или граника. К тому же еще попасть надо. А так пусть хоть усрутся, стрелявши. Я задумался. План, конечно, простой как мычание, но иногда именно такие и действуют. Противник, что «бурковцы», что бандиты, такой наглости не ждет наверняка. «Бурковцы» скорее всего ПТУР пустить не решатся, даже если одна из их БПМ-97 здесь окажется. Взорвемся мы и хана контейнеру с «шестеркой». Их ведь за ним послали, а вовсе не по наши души. Им с наших душ никакого приварка. Кстати… а ведь контейнер может быть еще и заложником… Отвлекаюсь, пока о главном. Значит «бурковцы», если даже и напоремся на них, попытаются БРДМ остановить. А это уже вовсе не так просто, как подбить управляемой ракетой. Шмель механик гениальный, не побоюсь так выразиться. Ни я такой командир, ни Леха такой снайпер, как Шмель «мазута». И если «бурковцы» ввяжутся с ним в игру в догонялки в лесу, где ни нормального выстрела, ни ракету пустить, то отстанут наверняка. Кургузый короткобазный «бардак» чуть поворотливей длинных БПМ, а в лесу это критично. Особенно, если первоначальный маршрут отхода заранее разведать. И проходимость у него выше. А «водники» у них вооружены слабо, старому броневичку не противник. Возможен успех, получается. А если бандиты, да еще самостоятельные, нас засекут? То они, скорее всего, подумают, что это свои. Таких «бардаков» бандам много досталось, машина старая, только на складах и хранилась. Мы их сами уже немало видели. Кстати, наш то откуда взялся? Как раз отсюда. И появимся мы у них в тылу, то есть со стороны сил дружественных, а значит, прежде чем стрелять, даже если и заподозрят что-то, надо будет разобраться. Да и с тяжелым вооружением у них похуже, так сразу броню не прошибешь. Тут Шмелина прав. В общем, тут возможностей успеха еще больше. – Шмель. А ведь не дурак, даром что столько башкой о броню колотился. – с уважением сказал я. – Ну, не всем же с шашкой наголо на врага бегать, надо, чтобы кто-то и думал. – скромно ответил Мишка. Я кивнул с пониманием, затем сказал: – В общем, слушай боевой приказ: Кэмел, Шмель, разведать маршрут для драпа от врага, километров на десять в глубину. Срок – сутки. И отыскать место, где можно спрятать броню и развернуть антенну. Как поняли? – Все поняли. – ответил Васька. – Приступайте. Сергеич, остаешься со мной, будем наблюдать. Все равно других вариантов нет, будем выверять маршрут рывка до миллиметра. Нам упустить ничего нельзя. Вооружаемся «девятками», надеваем «лохматки». Анатолий Еременко, командир отряда из Центра. |
