|
Затем замерла, глубоко вздохнула и аккуратно вставила непослушный пластиковый рожок. Затрещали автоматы со стороны второго окопа, и снова рванули две гранаты. – Тань, они нас гранатами забросают! – послышался в наушнике голос Вики. Татьяна в этом уже не сомневалась. Совсем несложно было представить, как несколько человек, держа окоп под огнем, не дают им головы поднять, в то время, как кто-то подкрадывается ближе и аккуратно забрасывает гранату прямо к ним. И что делать? Что делать, подсказал Лехин голос, потребовавший от них немедленно уходить к спрятанной машине. И повторять два раза ему не пришлось. Татьяна мысленно повторяла про себя как мантру: «По две гранаты в сторону противника, не показываясь из окопа, а затем на четырех костях по ходу бегом, пока они прячутся». Четыре зеленых яйца эргэдэшек лежали на земляной полке перед ними, Татьяна толкнула Аню в плечо, и сама схватила две гранаты с уже сведенными усиками. Рванула все равно тугое кольцо на одной, освободила предохранитель, и что было сил, бросила в ту сторону, откуда по ним стреляли. И сразу же следом – вторую. Рядом как отражение повторяла все ее движения Аня. А затем Аня бросилась в отнорок, не дожидаясь взрывов, а Татьяна на четвереньках побежала следом, чуть не упираясь шлемом в виляющий зад подруги. Восемь гранатных разрывов раздались один за другим, Вика с Аней тоже отметились. Отнорок выходил на обратную сторону невысокого бугра, а затем в крошечную ложбинку, по которой можно было уползти дальше незамеченным, если не вставать в полный рост, а так и чесать в коленно-локтевой позиции. Места для окопов и их конфигурации выбирали долго и тщательно, как раз с расчетом, чтобы можно было легко смыться, случись набрести на них превосходящим силам противника. – Туда! – прохрипела задыхающаяся от переизбытка адреналина в крови Татьяна, указав направление бегства. Даже это они репетировали не меньше десятка раз, и сейчас она помнила весь их путь до последней веточки, лежащей на покрытой сухой хвоей лесной почве. Если они все делают правильно, то сейчас столкнутся с убегающими Аней и Викой. Противник снова открыл огонь по окопам, уже покинутым. Теперь должны были полететь гранаты, как говорил Леха, и до этого момента им надо было оказаться как можно дальше от места. Дерево, кустарник, проход через который отмечен специально уложенной корягой, снова лощинка. Вика с Аней, согнувшиеся пополам и бегущие впереди. Все, можно привстать, все равно их не увидишь. Сзади грохнули взрывы, снова усилилась стрельба. Пули летели у них над головами, щелкая по стволам, роняя вниз ветки, но она знала, что огонь ведется не по ним. Хоть и страшно было до судорог, казалось, что подними голову хоть на миллиметр выше допустимого, и в затылок тут же ударит пуля. Татьяна сама не поняла, каким образом она разглядела смутные силуэты в кустах справа от них, не больше, чем в полусотне метров. Сообразив каким-то шестым чувством, что надо залечь, она навалилась на Аню, сбивая ее с ног, и в ту же секунду кустарник расцвел огоньками дульных вспышек, а пули хлестнули по земле вокруг них и зачирикали над головой. Не целясь, она выпустила в том направлении длинную, на весь магазин, очередь, выбросила рожок, нащупывая разгрузке пустой, и вдруг что-то невероятно тяжелое, сверкающее и огромное ударило ее в середину груди, затем ножом вошло в бедро, раскаленными клещами рванув плоть. Она даже не поняла, что случилось, лишь автомат, который она вроде бы держала в руках, вдруг оказался на подстилке из хвои, а саму ее охватила невероятная слабость. Даже звуки доносились словно из другой Вселенной. Она не слышала близких выстрелов, лишь зачарованно смотрела на хвост пламени, вырывавшийся из пламегасителя прямо у нее над головой, не понимая, что это Аня пытается ее прикрыть. Дыхание исчезло совершенно, и она быстро теряла надежду на то, что ей вообще удастся вдохнуть. |
