Чем ближе к центру города, тем больше мертвяков было на улицах. Почему их всех тянуло в центр? Непонятно. Может быть остаток их разума подсказывал им, что в центре должно быть больше людей и больше добычи, но людей мы здесь не видели. Хотя в КШМ перехватывали радиопереговоры, ведущиеся в городе, причем довольно интенсивные. И не все они были паническими, большую часть из них вполне можно было отнести к деловым. Кто-то предупреждал кого-то о проблемах, кто-то назначал встречи, кто-то запрашивал базы. Значит, анклавы живых людей в городе сохранились, и не только те, о которых мы знаем. А знаем мы только о двух: Спецакадемии и автобазе "Спецтранса", где засел Доценко со своими людьми.
А если людей в городе шурует много, нам тоже следует подумать о том, что как бы не разобрали без нас все ценное. По пути я, например, увидел целых четыре аптеки, и все были разгромлены - кто-то приватизировал все медикаменты. "Шестерка" в организме от вирусных заболеваний спасает, а вот от воспаления легких, например, уже нет - антибиотики нужны.
Наша колонна быстро дошла до Садового Кольца. Само кольцо было почти пустынным, мертвяков был немного, а вот Тверская, по которой мы двигались в сторону центра, была ими просто пугающе забита. Мы свернули направо, проехав по встречной полосе возле колоннады концертного зала имени Чайковского, спустились на Садовку. Осветили прожектором внутренность тоннеля и тоже обнаружили там настоящую толпу мертвяков, пребывающих в коме. Видать, как люди из города исчезли, они начали впадать в эту самую свою кому, отключаясь почти полностью, разве что не разлагаясь.
БТР пошел в сторону Кудринской площади, мы продолжали вертеть головами. Вдалеке заметили группку из двух джипов и двух грузовиков, неторопливо куда-то кативших. Судя по тюкам в кузовах, кто-то плотно мародерил. Аж завидно стало.
Если отрешиться от блуждающих мертвецов, то и в этом случае Москва представляла собой очень странное зрелище. Тишина и неподвижность. Брошенные машины стоят на своих местах, не слышно несмолкаемого городского шума. Звук от бронетранспортерного дизеля разносился далеко и свободно. Мне казалось, что слышать его должны на всех окраинах города.
Сидевший в командирском люке Соловьев прислушался к чему-то, затем обернулся к нам и сказал:
- С кашээмки о новом радиоконтакте сообщили, с нами заговорили. Неподалеку, на Малой Никитской люди. Это где? - обратился он уже ко мне.
- Да прямо здесь!
Я показал рукой на въезд с Садовки на Малую Никитскую улицу. Наверное, звук моторов услышали и связались.
- Проверим, что за люди, и зачем мы им понадобились. - сказал Соловьев, разглядывая карту в пластиковом прозрачном файле. - А оттуда пройдем по Большой Никитской до Манежа, заодно и на Кремль глянем.
Наш БТР описал плавную дугу и въехал на неширокую Малую Никитскую улицу. Остальная колонна исчезла из поля зрения. Они пока еще двигались по Садовому Кольцу.
Мертвяков прибавилось, они останавливались, глядя на нашу машину, затем шли за ней следом. Трое или четверо "новичков" были сбиты задранным носом боевой машины и перееханы колесами, "ветераны" так глупо уже не попадались. Их и видно было сразу, по повадкам и скорости. Морфы на глаза не попадались, но я давно заметил за ними такую особенность - на них не влияют остатки человеческих привычек, и ведут они себя уже как обычные хищники, скрываясь, охотясь и стараясь не попадаться на глаза потенциально опасному противнику. Поумнели.
Копыто старался вести БТР по самой середине улицы, держаться подальше от стен и припаркованных в изобилии автомобилей.
- "Нива"! - сказал я, заметив в ряду машин маленький внедорожник песочного цвета.
- "Ольха-Два" и "Осина", принять меры к эвакуации "Нивы". Пятьсот метров впереди вас, с правой стороны. - отдал Соловьев команду экипажам грузовика и второго бэтээра. - Об исполнении доложить. |