— Простите… — я подошла ближе. — Я могу помочь! Я лекарь!

Но стоило мне приблизится еще на шаг, как мужчина выхватил откуда-то из — за пояса широкий длинный нож. Я даже чуть язык не прикусила!

— Рэйдар! Хваэ! — прерывисто выкрикнула женщина. Что это за язык…? — Нин хвэл ирэ…

Мужчина гортанно рыкнул и убрал нож. Он жестом показал, чтобы я стояла на месте и не приближалась.

А тем временем события разворачивались все интереснее. Женщина кусала губы до крови, когда была очередная схватка. Ее спутник, просто сидел рядом и держал ее за руку, что-то тихо шепча на ухо.

Я уселась на пень, и настороженно сузила глаза. Трудно сказать, как протекают роды. Но прошло без малого час, а дела стоят на мертвой точке. Либо мать умрет, либо ребенок. Либо они оба… она не сумеет родить, а ребенок задохнется.

Я решительно встала. В конце концов, я же лекарь. Да, пока только учусь. Да, грамоты нет. Но, я уже дала клятву, помогать всем, кому нужна помощь!

Я двинулась вперед, мужчина снова вскочил на ноги, и вырос передо мной, будто скала. А взгляд-то какой…! В мыслях убил, расчленил и пепел по ветру развеял.

— Значит так, я не знаю, как вас там зовут, и кто вы такой, но! Я лекарь. Ваша… спутница очень плоха. Она не сможет родить без посторонней помощи! Вы что, хотите, чтобы она умерла?!

Мужчина как-то неуверенно сжал зубы и повел бровями.

— Ребенку надо помочь, — стала довить я. — Понимаете? Я могу помочь ей родить.

Мужчина прикрыл глаза и выдохнул. Пресветлые боги! Чего я мнусь?!

Оттолкнув обалдевшего мужчину, я решительно направилась к женщине, которая уже даже не стонала, от боли. Она просто склонила голову на бок и лишь изредка морщилась.

Я скинула накидку, и положила ей под голову.

— Эй… милая, давай открывай глаза. Ну же… вот молодец. Так… теперь давай поговорим. Скажи, у тебя это первый ребеночек?

Женщина слабо кивнула.

— Значит первый. Ты только не засыпай. Без тебя, мне не справиться. Ты должна толкать, когда я скажу. Понимаешь? Давай глянем, что тут у тебя.

Я задрала ее юбки. Сколько крови… дело и, правда, плохо. Осторожно ощупав ее, я поняла, что ребенок, скорее всего, запутался в пуповине. А тут тужься не тужься, ничего не выйдет. Я сжала зубы. Никогда не делала поперченное сечение при родах. Видела, да. Но вот чтобы самой…

Я вздохнула.

— Надо резать.

Женщина округлила глаза, и с надеждой метнула взгляд на своего спутника. Тот стоял за моей спиной, сложив руки на груди. Я повернулась к нему.

— Если вы хотите, чтобы ребенок родился, то надо резать.

Женщина вцепилась в мою руку. Я взглянула на нее. Она протягивала мне длинный тонкий нож, богато украшенный, да еще и с каким-то символом на рукояти. Вот так вещица…

Я сжала нож в ладони.

— Будет очень больно, — предупредила я.

Но она лишь кивнула и сжала зубы.

Не припомню, чтобы у меня дрожали руки во время операций. Я не боялась вида крови или изуродованных тел. А сейчас меня колотило, будто в лихорадке. В голове ворохом стали пробуждаться лекции, главы и отрывки из книг.

Я уложила женщину на спину. Вспорола ножом ее богатое платье, обнажив белую… чешуйчатую кожу! Но на удивление не было времени и сил. Я осторожно провела кончиком ножа ровную линию в паховой области. Кровь хлынула в разные стороны. Тряпок не было, и пришлось вытирать своей накидкой. Женщина, стиснув зубы, утробно рычала, вцепившись руками в землю.

— Терпи милая! — попросила я ее, — Терпи!

В ушах стучала кровь, я почти ничего не слышала.