И вот эта пугливая, безвольная, ведомая по жизни лань снова стоит перед ним. Он смотрит на неё, совершенно спокойный, внешне невозмутимый. Ледяной, каким был прежде, до знакомства с липовой княжной. Она — бледная, осунувшаяся и, как обычно, смертельно напуганная. Скальде уже казалось, что Фьярра просто не может не бояться, и это ещё больше его от неё отвращало.

Пальцы девушки едва заметно подрагивали, удерживая в ладонях невесомый цветок. По полупрозрачным лепесткам пробегали искры, брызжа из хрустальной сердцевины, воспламеняя лёд. Вот так и в душе тальдена вчера бушевало пламя гнева. Бушевало до тех пор, пока не выжгло всё внутри до пепла, и теперь привычный холод сковал его разум и сердце.

Спустя минуту, которая наедине с алианой стала вечностью, всполохи померкли, и глазам мужчины открылась картина другого мира. Образы расплескались по ледяной глади, с каждой секундой становясь чётче, ярче.

 «Почему она согласилась стать тобой, участвовать в отборе?» — вопрос, который он вытолкнул из себя, прорычал, справившись с желанием придушить девчонку. Уже после того, как Фьярра, казалось, выплакала все слёзы и выжала из себя все слова признания.

«Не знаю, — съёжилась на полу алиана, притягивая к груди колени и стыдливо в них прячась. — Из-за мужа, наверное. Аня его очень любит. Или любила. Когда всё случилось… они как раз женились», — закончила еле слышно.

Хотя он бы предпочёл и вовсе этого не слышать.

Из-за мужа, которого любила…

И с которым Скальде теперь имел возможность, честь и «радость» познакомиться. Потому что цветок показал не только Аню, но и тагрового супруга, с довольным видом несущего на руках бывшую алиану.

Видение, замерцавшее на хрустальной поверхности лепестков, вспороло сковавший разум лёд, подожгло в венах кровь, выталкивая на поверхность сознания ревность, гнев, злость.

Теперь всё вставало на свои места. Вот почему её так тянуло к Крейну! Вот почему их так часто видели вместе. А ведь Скальде был уверен, что всё это происки Хентебесира! Но теперь… Нападение на Снежном балу… Был ли виноват только герцог или наказания заслужили оба: Крейн и фальшивая невеста?

Двойник герцога бережно уложил девушку на ютившуюся в крохотной комнатушке кровать. Аня была такой же хрупкой, такой же миниатюрной, что и эсселин Сольвер. Только волосы темнее, а ещё короткие. С ними и в странных штанах, до неприличия облегающих округлые бёдра, она походила на мальчишку-пажа. Жаль только, что на иномирянке, как на императорских слугах, не было наглухо закрытой куртки. А то, что было, назвать одеждой язык не поворачивался.

Скальде поймал себя на том, что думает о каких-то глупостях. Глупостях, от которых голова шла кругом, и самообладание, подобно волшебным цветам, разлеталось осколками. Вонзившимися в сердце, когда Крейн-муж опустился на кровать рядом со спящей девушкой. Когда собственническим жестом убрал скользнувшую на лицо прядь и наклонился, чтобы поцеловать. Неважно, что только в висок. Неважно, что мимолётно. Скальде дёрнулся, будто от удара, сжигаемый осознанием, что не может сейчас же оказаться с ней рядом и отшвырнуть от неё герцогского двойника.

Исподволь посмотрев на Ледяного, Фьярра испуганно вздрогнула, но цветок из рук не выпустила. Крепче сжала его в побелевших от холода ладонях, с жадностью ловя каждый жест и взгляд мужчины из другого мира.

Отражающаяся в ледяных лепестках девушка тревожно заворочалась. Не то пыталась оттолкнуть от себя мужа, не то, наоборот, желала оказаться к нему ближе.

— Всё хорошо, я рядом, — заботливо накрыл он её одеялом и устроился подле неё на кровати.