Альберт внимательно осмотрелся, боясь обнаружить знаки присутствия страшного гостя. Слава Богу, в доме на первый взгляд все было спокойно — ни чужих экипажей, ни лошадей на круговой подъездной дороге вокруг элегантного фонтана перед входом.

Похоже, на сей раз все обошлось, но разве можно быть уверенным? Дрезденский Мясник в любую минуту может выскочить как чертик из табакерки.

«Неудивительно, что нервы ни к черту. Этот дьявол дышит мне в затылок». Альберт рассчитывал, что у него будет время придумать, почему ничего не вышло. Он ведь не виноват! Он никогда и ни в чем не был виноват! Именно такой линии поведения Альберт придерживался всю жизнь, и обычно это ему помогало.

Через минуту коляска остановилась, лакей помог герцогу выйти, и вот он в черном шелковом плаще, красиво разлетающемся за спиной, уже входит в свой огромный дом.

Дворецкий с низким поклоном распахнул перед ним дверь.

— Кто-нибудь приезжал? — спросил он, стягивая с рук белые бальные перчатки.

— Нет, ваша светлость. — Дворецкий снял с его плеч роскошный плащ и взял из рук перчатки. — Вам что-нибудь подать, сэр?

Герцог ответил ему хмурым взглядом. Да кто станет есть в таком состоянии?

— Приготовить ванну?

Альберт помолчал, глубоко вздохнул и приказал себе расслабиться. Почтительные вопросы дворецкого вернули его к обыденности, успокоили.

— Да, пожалуй приму ванну. И положите лавандовые соли, — приказал он, — они помогут мне расслабиться.

— Будет исполнено, ваша светлость. — Дворецкий поклонился и отправился поторопить слуг, чтобы скорее несли горячую воду в покои его светлости.

Альберт почувствовал себя лучше и, проходя мимо зеркала, одобрительно взглянул на свое отражение. Правда, в голове все равно промелькнуло отвратительное слово — «измена».

Это абсурд, тут же успокоил он себя, хотя внутри у него все съежилось. Альби мотнул головой: «Я не изменник!» Он не хотел ничего дурного. Это не его вина, у него просто не было выбора! Он просто пытался выжить. «Этот дьявол меня заставил», — мрачно думал Альберт, но отражение в зеркале все-таки успокаивало. Он все тот же Альби, только лучше, ведь теперь он герцог. Но в душе-то он прежний повеса с Бонд-стрит. Сливки общества. У него постоянное место у окна в клубе «Уайтс», где обычно сидят все самые известные денди, чтобы весь свет мог на них любоваться.

Изменник! Надо же! Да кто посмеет такое сказать? Разве он похож на вора, прокравшегося в покои регента, чтобы выкрасть его бумаги? При воспоминании о неудавшемся ночном приключении во рту у него пересохло. Надо скорее обо всем забыть. Каждый истинный денди знает: жизнь только тогда имеет смысл, когда на тебя смотрят другие. Если его никто не видел, то, можно сказать, этого вовсе не было.

Перескакивая через ступеньки, Альберт заспешил в свои покои. Казалось, он убегал от воспоминаний. Но не успел он добраться до собственных дверей, как видение затемненной библиотеки снова возникло перед глазами.

На мгновение Альберт поверил, что его все-таки видели. Ему ведь почудилось тогда чужое присутствие. Кто-то там прятался, шпионил за ним. А потом явилась Мара, искала своего синеглазого жеребца. Но она ошиблась! Наверняка ошиблась! Зачем Фальконридж будет следить за ним? Это нелепо. Нет-нет, новый и такой обаятельный партнер Альби по висту не внушал ему никаких опасений. У Фальконриджа была репутация честного, надежного человека. С ним всем было легко.

Абсурдно думать, что он — граф! — будет выслеживать его, как… как Дрезденский Мясник.

Никого в библиотеке не было, только он, Альби. Он должен в это поверить, чтобы не сойти с ума. Странное ощущение, будто за ним наблюдают, — это порождение его нездорового воображения.