— Прости, княгиня. Когда-то со мной это должно было случиться. Жалко, не удастся спасти тебя в третий раз, хоть бог и любит троицу, — услышала она его горячий шепот.

— Так вот, Лимон! Ходжа, самый мудрый и влиятельный человек в Афинах и во всей Греции, не испугался твоего приезда и твоих наскоков, но, чтобы впредь ни одному русскому гангстеру, каким бы авторитетом он у вас в России ни был, не захотелось устанавливать здесь свои порядки, мудрый Ходжа приказал расстрелять тебя и твою бабу, не вступая ни в какие разговоры и торги. Теперь твоя вшивая жизнь ничего не стоит, — нагло и торжественно закончил Ика и потребовал передать ему пистолет.

— Я тебя прикрою, — прошептал Лимон Ольге.

Та ничего не ответила, скорее всего не услышала его слов. Тогда он обратился к Ике:

— Я согласен. Но моей смерти будет достаточно. Пожалей девчонку.

— Нет. Из-за нее погиб мой друг Хазбар. Я обязан отомстить. Иначе кто же потом отомстит за меня? — Говоря это, Ика вертел пистолет, стремясь совладать с волнением. Он не желал выглядеть перед молодыми парнями новичком в таком деле. К тому же боялся промахнуться из-за дрожи в руке.

Поэтому оттягивал момент спуска курка.

Но вместо выстрела раздался заставивший пришедших вздрогнуть крик Инги:

— Лимон! Лови!

Над головами албанцев пролетел небольшой овальный предмет, который Лимон схватил свободной рукой, на секунду забыв о простреленном плече. Прежде чем кто-либо сумел понять, что происходит, он развернул перед собой беспомощное тело Ольги и, прикрывшись им, как щитом, поднял руку с зажатой в ней гранатой-"лимонкой".

— Стреляй, парень. Меня тебе не достать. Но от взрыва умираешь первым. Вряд ли кто-нибудь будет соскабливать твои мозги с потолка.

Надо отдать должное Ираклию Сотириади, он умел быстро ориентироваться и мгновенно оценивать расклад сил. Оставалось взглянуть в сторону лестницы и заметить в руке Инги еще одну «лимонку», чтобы понять, что дело — дрянь. Эти русские на попятную не пойдут. Разнесут виллу, словно карточный домик. Рука с пистолетом невольно опустилась.

— Нет, нет, Ика. Ты меня не понял. Стрелять тебе все же придется. Ведь мы с тобой договорились действовать вместе, — спокойно произнес Лимон. — Начинай с первого слева, иначе я бросаю гранату.

Ика послушно выстрелил в стоявшего метрах в двух от него албанца. Тот рухнул, так и не поняв, что произошло. Остальные бросились по лестнице вверх. Инга отпрянула в сторону. Но на нее никто не обратил внимания.

Лимон отпустил Ольгу, тут же повалившуюся на пол, подошел к Ике и забрал пистолет.

— Теперь ты — приговоренный. Ходжа больше тебе не поверит. Придется работать на меня.

Ика молча опустился на колени. К Лимону подошла Инга и протянула вторую «лимонку».

— Откуда они у тебя? — спросил Лимон.

— С собой прихватила, когда улетала. Так, на память, — тихо ответила Инга.

Лимон вдруг зашатался и упал. Инга наклонилась над ним, взяла из его ослабевшей руки пистолет и приказала Ике:

— Неси его наверх. Нужно срочно обработать рану.

Ика подчинился беспрекословно. Осторожно обхватил Лимона за талию и бережно приподнял.

Потом переступил через убитого албанца и медленно зашагал по лестнице. За ним поднялась Инга, на всякий случай держа пистолет наготове.

* * *

В течение двух дней состояние Лимона оставалось тяжелым. Инга колдовала над ним своими заклинаниями и зельями. Ика покорно выполнял все ее приказания. Ночью, дрожа от страха, вытащил труп албанца и бросил его в море. Ольга отмыла от крови мраморный пол в ливинг-рум.