— Она сказала, что у нее свидание. Но это не мог быть Кевин.

— Нет? — Валда пила чай из почти прозрачной китайской чашечки. Она задумчиво повертела ее перед глазами, будто пытаясь прочитать будущее на дне чашки. — Но ведь это же здорово! А ты как считаешь? Да, а кто тебе сказал?

— Кевин.

— О! — поперхнулась Валда.

— Он не лгал, — резко бросила Мэгги, — он провел ночь в лаборатории. И почти не видел Эйлин.

— Вот и хорошо, — кивнула Валда, — потому что если это с ним она должна была встретиться, то тогда ему предстоит весьма неприятный разговор. Я хочу сказать, если она не вернется.

Шли дни. Об Эйлин по-прежнему не было ни слуху ни духу. В понедельник Мэгги заставила себя вернуться к работе, хотя у нее и было неприятное чувство, что за ней наблюдают десятки любопытных глаз. Все ее клиентки, казалось, настороженно поглядывают на нее. А может, это просто потому, что салон был практически пуст. Дела шли не очень хорошо. Теперь они часто сидели сложа руки.

В пятницу, запыхавшись, прибежала Мари — девушка, служившая в галантерейном магазине напротив. От волнения она едва могла дышать.

— Ее нашли! — крикнула она. — Представляете?! Нашли тело какой-то девушки и думают, это Эйлин! На Шербруд Вэлли!

— Они уверены? — охнула Валда. Сердце Мэгги колотилось так сильно, что она едва могла дышать.

— Пока нет. Ее страшно изуродовали, но, говорят, есть надежда, что ее опознают.

— Изуродована?! — выдохнула Мэгги. — Боже, какой ужас!

— Да! Представляете?!

— Но кто это мог сделать?

— Понятия не имею! — Глаза Мари остановились на Мэгги. В них не было осуждения, ничего, кроме обычного любопытства. — Надо бежать, — спохватилась она. — Я только на минутку заперла магазин — решила, что должна вам рассказать!

Валда и Лиз за спиной Мэгги обменялись тревожными взглядами.

На лице Лиз был написан страх. Валда, казалось, была в ярости. Конечно, она ничуть не сомневалась, что Мэгги не причастна к этому жуткому событию, и все же ясно понимала, что будущее не сулит подруге ничего хорошего.

— Почему бы тебе не отправиться домой? — мягко предложила она. — Лиз и я прекрасно управимся без тебя.

Мэгги, казалось, не слышала ее. Она будто оцепенела, вспоминая ту сцену, которую так хотела выкинуть из памяти. «Я убью тебя!» — крикнула она тогда, обращаясь к Эйлин, и все, кто был в салоне, могли ее слышать. А теперь Эйлин мертва!

— Нет, — покачала она головой.

— Думаю, это будет самое лучшее. Для тебя это настоящее потрясение.

— Подумают, что я испугалась и сбежала. Нет, я останусь, иначе кто-нибудь чего доброго решит, что я приложила к этому руку.

Валда только вздохнула. Было бы бессмысленной жестокостью с ее стороны сказать, что, в первую очередь, все подумают именно так.

Впрочем, с таким же успехом они могли все разойтись по домам. Ни одна клиентка не заглядывала сюда с самого полудня. В салоне царила тишина. Книга записи была полна, но никто так и не появился. Наконец стало ясно, что их просто бойкотируют.

В пять часов Мэгги не выдержала:

— Прошу прощения, что попусту продержала вас все это время.

Лиз потянулась за пальто. Больше всего на свете ей хотелось бы, чтобы из ее памяти улетучилась та сцена между Мэгги и Эйлин, невольной свидетельницей которой она стала. Но ей все никак не удавалось выкинуть из головы, что Эйлин как-никак исчезла в тот же день.