Инес задумалась, потом, наклонившись к Томасу, прошептала:

— Но ты же не стер мою память.

— Нет, — сказал Томас.

Он прочел вопрос в ее глазах, но покачал головой. Здесь, в самолете, он не станет объяснять ей этого, потому что невозможно было предсказать реакцию Инес. Кто знает, что выкинет эта вспыльчивая девчонка, узнав, что является его суженой. Пытаясь увести разговор в сторону, он сказал:

— Старшие предпочитают, чтобы их называли бессмертными, а не вампирами, хотя в действительности они не совсем бессмертны. Они могут умереть, но не от болезни и даже не от полученных ран.

— А от чего?— спросила Инес.

Томас колебался. Она задала очень опасный вопрос. Если она придет к выводу, что смертные не должны страдать из-за того, что среди них живут бессмертные, она может использовать эту информацию, чтобы причинить вред последним. К сожалению, он не мог прочесть ее мысли и не знал, как Инес восприняла его рассказ. Она теперь уже не выглядела такой испуганной — более того, казалось, она очарована услышанным. И все же...

— Если вбить кол в сердце, как убивают вампиров в мифах? — резко спросила она.

— Это может вызвать остановку сердца, — осторожно признал он.

Она сдвинула брови.

— Но это их не убьет.

— Нет, если вытащить кол достаточно быстро, — подтвердил он.

— Но как тогда...

— Единственное, что тебе необходимо знать, — это то, что сейчас снова существуют банки крови и им не нужно охотиться, чтобы питаться, — тихо сказал он.

— Но ведь ты меня укусил.

Томас вновь обвел взглядом салон самолета! Казалось, никто не обращает на них внимания, но когда он повернулся к Инес, то через проем между передними креслами мельком увидел женщину, сидевшую перед Инес. Голова женщины была слегка повернута в сторону иллюминатора, но облака, проплывавшие за толстым стеклом, явно не интересовали женщину. Сосредоточившись, Томас проник в ее мысли. С облегчением отметив, что легко читает их, он сразу же понял, что женщина с интересом слушает их разговор и догадывается, что он рассказывает Инес не просто какую-то вымышленную историю. Томас тотчас начал стирать ее воспоминания, заменяя их мыслью о том, что она проспала весь полет. Затем он усыпил ее, приказав спать до приземления самолета, и лишь тогда повернулся к Инес.

Она с тревогой взглянула на передний ряд кресел, потом подозрительно посмотрела на него:

— Что ты только что сделал?

— Я укусил тебя, потому что курьер с кровью, которого Бастьен отправил ко мне в «Дорчестер», задерживался, — тихим шепотом проговорил он, проигнорировав ее вопрос. — Вчера во время перелета в Англию я принял только один пакет крови — видимо, слишком беспокоился за тетю Маргарет. Бастьен справедливо полагал, что лететь в Амстердам голодным слишком большой риск: если я не справлюсь с собой и решу подпитаться в аэропорту или самолете, то могу выдать себя.

— Сколько крови тебе обычно требуется? — сдвинув брови, прошептала Инес.

— Как правило, три или четыре пакета в день, — неохотно признался он.

— Три или четыре пакета? — переспросила она с изумлением. — Это сколько же будет? Три или четыре пинты?

— Что-то вроде того, — кивнул Томас.

— Ты выпил один пакет вчера, сегодня — ничего, значит, когда ты меня укусил, тебе не хватало примерно семи пинт? — спросила она.

— Видимо, так, — сказал Томас.

Инес с минуту пристально смотрела на него, затем сказала:

— Но ты же не выпил из меня так много. В человеческом теле содержится около восьми пинт крови, не так ли?

— Нет, так много я из тебя не выпил, — согласился Томас.