Эбби была глубоко погружена в горькие раздумья. Зак развел в плите огонь, а Эбби смотрела сквозь него, дрожала и зябко куталась в бизонью шкуру.

– Эбби, – окликнул Зак, она по-прежнему смотрела на него невидящим взглядом. – Я сейчас приготовлю что-нибудь поесть, а потом ты должна выспаться. Ты слышишь меня? Сядь поближе к плите. Должно быть, ты сильно замерзла.

Эбби не двинулась с места. Зак пожал плечами и отправился на кухню, решив, что он больше ничего не может сделать, чтобы облегчить страдания жены. Он и сам чувствовал себя отвратительно.

Заку приходилось видеть в жизни всякое, но он не мог забыть, как безжалостно истребляли беспомощных, безоружных людей, которые даже не успевали сообразить, что произошло. Аппетита не было. Тогда он решил просто вскипятить чаю. Когда вода наконец закипела, Зак заварил чай и налил в чашку для Эбби.

Вернувшись в комнату, он встревожено замер, Эбби стояла на том же самом месте, тупо уставившись в пространство.

– Выпей горячего чаю, тебе станет легче, – предложил он, протягивая ей чашку. – Ужин скоро будет готов. Ничего замысловатого, просто бобы с беконом, но тебе обязательно необходимо подкрепиться, ты, должно быть, сильно проголодалась? – он попытался втиснуть чашку ей в руки. – Ей Богу, Эбби, ты обязана взять себя в руки. Белый Орел и его народ теперь в безопасности. Твой брат тоже. А ты здесь, со мной, я никому не позволю тебя обидеть.

Эбби посмотрела на него, гневно вздернула подбородок.

– Я не хочу отсиживаться в безопасном месте. Я хочу быть рядом с Белым Орлом. Мой народ теперь разорен. Я хочу помочь людям.

– А что ты можешь сделать, дорогая. Я отдал бы правую руку на отсечение, лишь бы ты не оказалась свидетельницей истребления индейцев. Обещаю отвезти тебя в такое место, где ты никогда больше не увидишь подобного.

– Эти бесчеловечные нападения не прекратятся, только из-за того, что там не будет меня в качестве свидетеля, – зло объявила Эбби. – Война на западе будет продолжаться до тех пор, пока останется в живых хоть один индеец.

Зак покраснел от стыда, он знал, что она права и ему нечего ей возразить.

– Мне очень жаль, Эбби. Мне хотелось бы предложить тебе больше, чем просто поддержку и любовь. Пойдем на кухню. Через несколько минут будет готов ужин.

Несмотря на все старания Зака, Эбби ужинала без аппетита и была неразговорчивой. Она с трудом заставила себя съесть несколько кусочков, извинилась и пошла спать, не в силах забыть того, что произошло на Песчаной реке.

Как только Зак прилег рядом с Эбби, она сжалась в комочек, ей неприятны были его прикосновения. Она терзается ненавистью к белым людям, пусть он не трогает ее сегодня ночью. Должно пройти время, когда она сможет забыть, что он когда-то служил в той самой армии, солдаты которой безжалостно убивают и насилуют.

Она с самого начала была против брака с бледнолицым, интуиция подсказывала ей, что из этого не получится ничего хорошего, она должна была прислушаться к внутреннему голосу и воспротивиться более настойчиво. Она слишком долго прожила среди индейцев, привыкла к образу их жизни, стала одной из них. Ее душа и сердце принадлежали чейенам. Но Зак Мерсер появился в ее жизни и навсегда изменил ее.

Ладонь Зака мягко легла ей на талию. Эбби нервно вздрогнула и запротестовала:

– Нет! Не прикасайся ко мне! Я не вынесу этого. Только не сегодня! Сегодня я ненавижу всех белых людей.

– Ты не можешь ненавидеть меня, дорогая, – нежно прошептал Зак. – Ведь я никогда не обижал тебя.

Эбби замерла от отвращения, не в состоянии спокойно воспринимать его прикосновения. Сегодня она хотела одного, чтобы ее оставили в покое. Она должна пережить свое горе одна.

– Пожалуйста, оставь меня в покое, – просительно прошептала она.