– Собственно, так даже лучше. – Вздохнул я, и сам удивился неожиданным горьким ноткам в своем голосе.

    – Ты изволишь предаваться печали, Владыка? – Понимающе спросил Джинн.

    – Да вот, выходит, что изволю. – Меланхолично подтвердил я.

    – Печаль не к лицу тебе, Владыка. – Укоризненно сказал Джинн. – Твое дело – легкой походкой идти навстречу своей судьбе… а мое дело – скрашивать твой путь маленькими радостями.

    – Да? Ну, тогда давай, скрашивай… Хорошая у тебя работа, ничего не скажешь. – Улыбнулся я.

    – Во всяком случае, она не внушает мне отвращения. – Спокойно согласился он.

    Потом мой новый приятель окончательно распрощался с жалкими остатками собственной антропоморфности, проплыл мимо меня облачком белесого тумана и исчез – приступил к выполнению задания, я полагаю. Я задумчиво водил пальцем по песку, машинально чертил на нем традиционную схематическую рожицу: неровный круг лица, точки-глаза, короткие черточки вместо бровей и носа, кривая линия рта… Рожица получилась неожиданно жутковатая. Я испуганно передернул плечами и попытался стереть этот сногсшибательный результат собственного художественного творчества.

    Бесполезно: вихрь сверкающих песчинок взметнулся из-под моей ладони, но рисунок остался таким же четким, как был – можно подумать, что я высек эту проклятую рожицу на камне. Через несколько секунд до меня окончательно дошло, что мои каракули решили остаться на этом светлом песке навечно. Я виновато посмотрел на Синдбада.

    – Видишь, что получается, милый? – Грустно спросил я. – И заметь: я сам не понимаю, как оно у меня получается… И главное – на фига мне это нужно?

    Самая бесполезная разновидность могущества, ты не находишь?

    Синдбад меланхолично помотал своей трогательной мордой. Это можно было расценивать, как согласие. Верблюд показался мне вполне подходящим собеседником: во всяком случае, у него не было никаких шансов попросить меня заткнуться. Так что я решил продолжить свой монолог.

    – Есть такой анекдот, радость моя. Один парень нашел старый кувшин, оттуда появился джинн – в точности, как наш с тобой новый приятель – и спрашивает: "что прикажешь, господин?" Парень обрадовался, говорит: "ну, давай для начала миллион зеленью, а там посмотрим." Джинн отвечает: "ладно, завтра утром будет тебе миллион." "А почему завтра утром, а не сейчас?" А джинн посмотрел на него печально и говорит: "мне этот твой миллион всю ночь рисовать прийдется. А ты что, думал, что в сказку попал?" Синдбад никак не отреагировал на сию душещипательную притчу, но у меня за спиной раздался тихий смешок: очевидно Джинн счел мою шутку вполне уместной. "Ну, значит, с этим парнем вполне можно иметь дело!" – Одобрительно подумал я.

    – Во всяком случае, тебе-то уж не прийдется ждать до завтрашнего утра, Владыка. – Весело сообщил Джинн. – Твое повеление уже выполнено. Не желаешь ли обернуться, дабы одобрить мою работу?

    – Желаю. – Миролюбиво кивнул я, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.

    Действительность превосходила все ожидания: в нескольких шагах от меня проходила граница между горячим песком и густой сочной травой, такой не правдоподобно зеленой, словно ее старательно покрасили специально к моему прибытию.